— Сколько вы заработали в прошлом году?
— Не буду раскрывать подробности своей зарплаты. Я неплохо зарабатываю.
Но я не против рассказать о первой зарплате, когда я только начинал стажироваться в конце 1980-х. Я участвовал в программе профессиональной подготовки для молодежи и получал 28,50 фунтов в неделю, затем 35 фунтов в неделю на втором году обучения, а в 1990 году, став профессиональным тренером, мне платили 160 фунтов в неделю. С тех пор жизнь стала немного щедрее.
Люди спрашивают меня спрашивают о компенсации тренерам после увольнения. Знаю людей из мира бизнеса, которые получают компенсацию, если она прописана в контракте. Футбол — шаткий бизнес, практически полностью ориентированный на результат, и сейчас во всех лигах тренеры могут зарабатывать очень хорошие деньги. Но это очень жестокий бизнес, и если нет результатов, все меняется довольно быстро.
Я занимаюсь тренерством давно, и все изменилось. Это не высшая математика. По мере роста доходов от продажи билетов, коммерческой деятельности, продаж футболок и телевизионных трансляций, соответственно, растут и зарплаты. Я бы рекомендовал большинству тренеров любого уровня преуспевать в работе.
Такова реальность спроса и предложения в футболе. Спрос по-прежнему огромен, но для тренеров этот успех может быть очень кратковременным. Это нестабильный бизнес, но он отражает современную жизнь в целом.
В детстве, если сломалась стиральная машина, мой отец пытался ее починить. Теперь мы покупаем новую и хотим, чтобы она была доставлена быстрее и дешевле. И хотим, чтобы старую забрали.
Мы стали обществом одноразового потребления. Это касается и футбола. Все хотят все и сразу, — сказал Шон Дайч.
