Александр Пашков — заслуженный голкипер. Чемпион СССР, обладатель золота Олимпиады, чемпион мира, двукратный обладатель Кубка СССР, провел на высшем уровне более 500 матчей. Уроженец Москвы выступал за ведущие клубы столицы Советского Союза — «Локомотив», «Крылья Советов» и «Динамо». Однако в 1975 году его карьера повисла на волоске сразу по двум причинам.
Во-первых, Пашков принял решение покинуть бело-голубых после пяти сезонов игры в этом клубе. Причина — отказ в предоставлении двухкомнатной квартиры. Советский голкипер вместе с беременной женой ютился в скромной однушке, поэтому ему очень хотелось решить жилищный вопрос. А в «Химике» ему пообещали с этим помочь. При этом Александр прекрасно помнил, при каких обстоятельствах был отчислен другой голкипер «Динамо» Борис Зайцев. Главный тренер бело-голубых Аркадий Чернышев убрал образцового вратаря из команды только из-за статуса ветерана. Пашков, возраст которого приближался к ветеранским по меркам советского хоккея 30 годам, боялся той же участи. Опасаясь остаться без клуба и без квартиры, он все-таки принял предложение «Химика». После рапорта об увольнении по собственному желанию КГБ мурыжило Пашкова на протяжении пяти следующих месяцев. Его постоянно вызывали к себе и расспрашивали о причинах такого решения. Из-за этого у Галины, супруги голкипера, случились неудачные роды — она чудом выжила, а ребенка спасти не удалось.
Во-вторых, Пашков вляпался в скандальную историю на предсезонном турнире в Ленинграде. От клюшки голкипера пострадал известный советский защитник Валерий Васильев.
«Васильев провоцировал меня весь матч и называл “Рыжим”, а я его за это рубанул клюшкой по лицу? Чепуха. Васильев помчался за шайбой, у борта врезался в меня, сшиб с ног. Стоя на коленях, я машинально отмахнулся клюшкой. И прямо в хрящик переносицы, кровь пошла. Нам обоюдное удаление дали! Тут с трибуны бежит деятель из федерации, курировавший турнир, орет судье: “Пашкова — до конца матча!” Посовещавшись, так и сделали. Васильев на меня не сердился — все команды жили в одной гостинице. В тот же вечер я позвонил ему. “Приходи, — слышу, — только пивка захвати”. Нормально поговорили. Претензий у Валеры не было: “Я сам сколько зубов другим выбил, носов ломал. Кому-то даже глаз выколол”, — рассказывал олимпийский чемпион.
Если бы прощения пострадавшего было достаточно, то Пашков бы не знал проблем. Но все было не так просто. На следующее утро домой к голкиперу пришел следователь районного управления и поставил перед фактом — спортсмен должен прямо сейчас поехать в отдел для допроса из-за поступления сигнала из Москвы. При этом сотрудник успокоил перепугавшегося Александра и сообщил, что уголовного дела не будет. Поскольку инцидент произошел на льду. Вот если бы он учудил подобное за пределами хоккейной площадки, то пришлось бы отвечать по всей строгости закона. В результате всех разбирательств Пашкову впаяли длительную дисквалификацию и устроили травлю в газетах. Голкипер не сомневался — в этом был замешан кто-то из больших начальников, имевших на него зуб. Но в конце концов все решилось в пользу заслуженного стража ворот.
«Я не играл почти 3 месяца. Я и тренироваться с командой не мог — работал самостоятельно. Официально меня перевели в цех Воскресенского химкомбината. Раз в две недели приходил туда для галочки. Я обратился к адвокату, с которым Михаил Якушин в 1973-м выиграл тяжбу у “Локомотива”. Он сказал: “У вас другая ситуация. Играть вам запретили, но юридически у нас профессии хоккеиста не существует”. Мне повезло, что в Воскресенске не оказалось надежного голкипера. Иначе бы “Химик” за меня так не бился. Команда стартовала неудачно, сняли Эпштейна, но и с новым тренером валились. Вратаря-то нет. Вышли на Конотопа, который все разрулил. Два звонка в Госкомспорт Сычу — и наутро тот вызывает меня: “Свободен. Дисквалификация отменяется”, — вспоминал олимпийский чемпион.
