«Ласточки мои золотые, я вас очень люблю!»: Вяльбе плакала после сумасшедшего серебра девушек в эстафете

— Выдохнули?

— Выдохнули.

— Уже поплакали?

— Обязательно! Хорошие слезы. Слезы радости.

— Что девочкам сказали после финиша?

— Ласточки мои золотые, я вас очень люблю! Спасибо!

— Символично, что эта долгожданная медаль завоевана как раз в день премьеры «Белого снега»?

— Ой, точно! Наверное, да. Я верила, что девчонки сегодня будут с медалью. С утра было предчувствие. Мышек тут подкармливаю. Их здесь много на улице. Так вот вышла и поймала себя на мысли, что сегодня все будет хорошо.

— Что круто: никто сегодня не выпадал. Каждая свой этап отработала шикарно.

— Вчера мы все собрались и очень плотно пообщались. Слово давали всем, даже Олегу Перевозчикову, хотя его девочки не бежали. Все сошлись на том, что у нас самая ровная команда. Мы предполагали, что шведки будут гораздо выше, но я еще вчера сказала девочкам, что эстафета — самый непредсказуемый вид программы. Каждая должна сделать свое дело.

— Разрешите сегодня им фоточки c медалью выложить в Instagram?

— Да они и так все выкладывают! Хотя вот я знаю, что Олег Орестович у своих забирает телефоны после 22.00 — и ничего. Это нормальное явление.

— Шведки пролетели с лыжами?

— Точно не знаю, но такое бывает. В Сочи подобное произошло с норвежками. Мне очень жаль Шарлотту Каллу. Тут же и давление, и волнение. Все-таки они понимали, что у них очень сильная команда.

— Насколько тяжело было подготовить лыжи на такую погоду?

— Это к ребятам. Я туда не лезу.

— Перед ЧМ все боялись, что у нас будут проблемы. Считается, что, когда тепло, у нас проблемы. Но здесь — ничего подобного.

— А я не знаю, кто про это говорил. Мы работаем в любую погоду. Да, бывают ошибки. Но они не случаются только с теми, кто ничего не делает. Все вспоминают прошлогодний Тронхейм и Лахти этого сезона. Но никто не говорит о том, что на жаре в Зефельде-2019 все было прекрасно. Здесь… Я публично никогда не хвалю сервисеров. И сейчас не буду этого делать, потому что чемпионат мира еще не закончен. Но работают они очень и очень много, и я считаю, что мы ничем не уступаем всем остальным. Хоть у нас с собой и не три шлифт-машины, как у норвежцев.

— Говорят, норвежцы с собой синоптика возят, потому что не доверяют официальным прогнозам.

— Не знаю, может быть. У них тут три фуры. Одна работает, в другой делают лыжи, с собой привезли еду и медицину.

— И с составом они попали.

— Норвежки расставились идеально. И мы. Наташа и Таня просто героини. Через боль и слезы восстанавливаться и выгрызть тут медаль — они ее очень сильно заслуживают.

— Было досадно видеть, как норвежки и финки после финиша выскочили с флагами, а наши просто обнялись.

— (На этом вопросе Елена Валерьевна едва сдержала слезы. — Прим. «СЭ»). Не сомневаюсь, что страна знает своих героев. Ну, что нам сделать? Мы — русские, и все это знают.