В Сингапуре стартует чемпионат мира по водным видам спорта — первый за несколько лет (аж с 2019 года), на котором Россия представлена почти полноценной сборной. В декабре на чемпионате мира по плаванию на короткой воде россияне взяли шесть золотых медалей, уступив в зачете только США.
В Сингапуре программа более обширная. У синхронистов короткой и длинной вод не бывает — и они возвращаются на первый крупный турнир с олимпийского Токио. Синхронное плавание десятилетиями было визитной карточкой российского спорта, той нишей, где наши выигрывали уже тогда, когда приезжали на турнир.
Сейчас расклад совсем не такой — именно поэтому чемпионат мира в Сингапуре так важен. Сохранит ли Россия синхронное плавание как свою вотчину? Почему эта задача у россиян особенно сложная — объяснила «СЭ» трехкратная олимпийская чемпионка и четырехкратная чемпионка мира Ольга Брусникина.
За время нашего отсутствия поменялся сам спорт
— Ольга, до старта чемпионата мира осталось совсем мало времени. С какими ожиданиями к нему подходите вы и сборная? Медальный план у нас сейчас есть?
— Медальный план есть, но я вам его озвучивать не буду. (Смеется.) Скажу, что едем, конечно, с ожиданием медалей, но и с некоторой настороженностью и интересом. За три года, что нас не было, появились новые олимпийские чемпионы, чемпионы мира. Поэтому как на нас отреагируют, как будут оценивать судьи — неизвестно, надеюсь, что все будет хорошо. Много чего поменялось за время нашего отсутствия, по сути, поменялся сам спорт, его правила. Мы на российских соревнованиях делали все необходимое, чтобы адаптироваться под эти изменения. И мне кажется, качество программ российских синхронистов не упало. На чемпионате мира будем стараться подтвердить высокий уровень российского синхронного плавания.
— Если бы вы схематично объясняли несведущему человеку — в чем суть изменений правил?
— Ох, вообще, если в это углубляться, можно целую отдельную статью напечатать. Но если вкратце — теперь появился технический набор элементов, у каждого из которых есть своя стоимость и из которых складывается программа с определенной сложностью, выраженной в цифрах. И теперь все должны заранее подавать «карточку тренера» на каждую программу, в которой прописаны все элементы. Технические контролеры сложности следят за выполнением всего заявленного, а технические контролеры синхронности делают сбавки за каждое нарушение в синхронности. Также традиционно существует две бригады судей — бригада исполнения и бригада художественного впечатления, которые выставляют оценки за исполнение элементов и оценивают хореографию, манеру представления и множество других компонентов, влияющих на художественное впечатление. Самое главное для тренера сейчас — стратегический подход к постановке программы, чтобы все компоненты, которые влияют на результат, сработали максимально и спортсмены с этим справились.
— Похоже на фигурное катание, больше математики.
— Абсолютно верно. Мы, наверное, последний вид спорта, который перешел на эту систему вслед за фигурным катанием и художественной гимнастикой.
— Александр Мальцев говорил, что эти правила играют против нас.
— Я бы так не сказала. Все в равных условиях, каждый сам подстраивается как может. Я бы даже сказала, что это снижает фактор предвзятости, который мог бы возникнуть в нашем случае, если бы сейчас возвращались при старых правилах. Потому что, если ты сделаешь достаточно сложную программу и сумеешь ее исполнить, ниже определенного уровня ты уже не упадешь. Конечно, меня не все устраивает. Есть ощущение, что баланс между различными критериями оценки — сложностью, синхронностью, художественной составляющей — сейчас ушел скорее в техническую сторону. Но World Aquatics за счет коэффициентов старается математически найти этот баланс.
— А вы вообще чувствуете предвзятость после возвращения?
— Мы пока выступили только на одном этапе Кубка мира, и неожиданно нас допустили до юниорского первенства Европы. Рано пока говорить о каком-то отношении. На первенстве Европы, например, из девяти комплектов медалей россияне взяли шесть золотых наград. Вряд ли тут можно говорить о предвзятости.
Ведется большая работа, чтобы нас допустили до соревнований
— Вы сказали «неожиданно» — а у вас вообще есть объяснение, почему именно в водных видах спорта международная федерация так лояльно относится к нашим? Во многих других видах спорта сложнее.
— Думаю, в World Aquatics понимают, что Россия — одна из ключевых стран мира в водных видах спорта, и без россиян турниры, получается, представлены не всеми сильнейшими. Ну и, конечно, очень большие усилия в этом направлении предпринимает президент нашей федерации Дмитрий Мазепин, он на связи с главой международной федерации, и ведется большая работа, чтобы это стало возможным.
— Вы же тоже получили нейтральный статус. В Сингапур поедете?
— Да, собираюсь после спартакиады в Пензе, где сейчас нахожусь. Думаю, в Сингапуре будет очень жарко. Во всех смыслах. (Смеется.).
— К этому вообще можно подготовиться? Или для синхронистов непринципиально — +20 и ветерок за бассейном или +40 и сумасшедшая влажность?
— Главное, что можно сделать — это в подготовке моделировать условия, которые будут на соревнованиях. Поэтому наши спортсмены сейчас проходят сборы в Улан-Удэ. Как минимум это тот же часовой пояс. В моей карьере самым запоминающимся оказался чемпионат мира в Перте в 1998-м, когда мы выиграли первое золото. Мы очень долго летели, больше дня. Ночевали где-то по дороге, и акклиматизация шла тяжело.
— Вы с Марией Киселевой начали побеждать еще 30 лет назад. Думаете, синхронное плавание когда-нибудь может стать популярным или это будет нишевой спорт?
— А мне кажется, оно и так достаточно популярно. Залог нашей популярности, конечно, результаты, и они были в течение десятилетий. Но, конечно, последние годы интерес к российскому спорту в принципе упал по понятным причинам, речь не только о синхронном плавании. Но и у нас многие спортсмены решили преждевременно завершить карьеру, видя, что нет гарантий возвращения на международную арену. Сейчас ситуация улучшается. Ну и, наверное, ростом популярности можно признать то, что открывается больше школ в регионах, новые федерации входят в состав. Так что синхронное плавание на подъеме.
Укрупнение федераций помогло с точки зрения административного ресурса
— А вы как решили начать работу в федерации?
— Дело случая, на самом деле. Не могу сказать, что я хотела возглавлять какие-то федерации, рвалась туда. После карьеры стала тренером, потом в Подмосковье решила открыть школу в Чехове. Люди оказали мне доверие, и дошло до федерации Московской области. И как-то завертелось, что сейчас я на этом месте, была президентом федерации, после слияния стала вице-президентом.
— Укрупнение федераций что-то дало?
— С точки зрения административного ресурса — да, конечно. Мы видим повышение интереса к водным видам спорта, особенно после возвращения на международные старты.
— У вас вообще семья как раз в этом духе, водноспортивная. Муж из водного поло, вы из синхронного плавания. Один из сыновей плаванием занимался — или перестал?
— Да, у нас спортивная семья, муж, кстати, в этом году выиграл чемпионат России в качестве тренера женской ватерпольной команды. А старший сын Илья закончил свою спортивную карьеру в водном поло и в итоге ушел в учебу. Сейчас поступил на первый курс РЭУ имени Плеханова. И я абсолютно об этом не жалею. Спорт — дело очень специфическое, требующее больших жертв. Вообще не считаю, что детей надо заставлять чем-то заниматься, в том числе и спортом. Любой человек в чем-то да талантлив. Ребенку надо просто дать максимум возможностей, чтобы он реализовался там, где хотел бы.
Дмитрий Кузнецов
