У форварда был вагон мастерства.
«Личность никогда не бывает простой. Но я, пожалуй, не нахожу у Бориса Петровича отрицательных качеств. Он был не только добросовестным и самоотверженным игроком, но и прекрасным тренером и семьянином. Кому-то может показаться, что он упрямый человек. Выражусь точнее — Борис настойчив в достижении цели, не нарушая при этом, как говорится, правил игры. Его нельзя упрекнуть в лени, равнодушии. Наоборот, он всегда максимально собран, был и остается отмобилизованным и готовым к выполнению самых сложных задач».
Эта цитата принадлежит легендарному советскому тренеру Анатолию Кострюкову. Так специалист охарактеризовал Бориса Михайлова, с которым они вместе работали в московском «Локомотиве». Когда будущий капитан ЦСКА и сборной СССР оказался в составе московских армейцев, ему было уже 24 года. Такой переход был нетипичен для главного тренера сильнейшей команды страны Анатолия Тарасова. Чаще всего его внимания удостаивались только главные таланты Советского Союза — самые одаренные, техничные и обученные хоккеисты. Среди игроков было распространено мнение о том, что без высочайшего мастерства и фантастического понимания игры в ЦСКА делать нечего. Тем удивительнее то, что в какой-то момент свитер рекордсменов по титулам чемпионата СССР надел Борис Михайлов.
В молодости Михайлов ничем не отличался от самых заурядных сверстников. У него не было бешеного таланта, изумительной техники владения клюшкой или филигранного катания. Все, чем мог похвастать Борис — это фантастическая рабочая этика и железный характер, благодаря которому он пахал на каждой тренировке так, будто она последняя.
«В течение многих лет в трудолюбии, в стремлении действовать через не могу Борису Михайлову не было у нас равных. Он не делил матчи на главные и второстепенные, никогда не экономил силы и в каждом игровом отрезке действовал во всю силушку. А ее, этой силушки, приобретенной в тренировках сложных и объемных, у Бориса было хоть отбавляй», — позднее говорил Тарасов.
Анатолий Владимирович впервые услышал о Михайлове от его бывшего партнера по «Локомотиву», уже перешедшего в ЦСКА — Евгения Мишакова. Тот поручился перед наставником, что Борис точно поможет команде. Только после этого Тарасов согласился посмотреть на потенциального новичка. Не увидев в настырном нападающем ничего уникального, Анатолий Владимирович скептически смотрел на его перспективы в своей команде. Однако протекция Мишакова все-таки сделала свое дело — легендарный тренер согласился дать форварду шанс. И впоследствии ни разу не пожалел об этом.
«Нужен ли был такой вроде бы рядовой игрок столь именитой команде, как ЦСКА? Проще всего, конечно, было отказать, тем более что Михайлову уже 24-й год шел. Играл до тех пор он в клубах невысокого полета и даже там особенно себя не проявил. Однако, проверив еще раз Бориса в сложных, многоплановых тренировках, мы, тренеры, убедились: этот парень выдюжит все, трудиться будет без устали и, что особенно важно, без показухи. Так Борис Михайлов заставил поверить в себя», — размышлял Тарасов.
Даже после перехода в ЦСКА и получения капитанской нашивки в клубе и национальной сборной, Михайлов воспринимался в первую очередь как чернорабочий. Да, он выступал в ведущей тройке страны вместе с Владимиром Петровым и Валерием Харламовым. Однако роль Бориса в этом сочетании была скромной — он мастерски бодался на пятаке и умело боролся за шайбу в углах. В то время как все созидание и творчество были сосредоточены в клюшках его партнеров. Тем не менее, с годами тренировок и Михайлов обзавелся выдающимся мастерством. В этом убедился форвард ЦСКА Иван Авдеев, который играл с Борисом в одной команде.
«После тренировки у нас было свободное время. Кто-то тренера слушает, кто-то бросает или катается… Я швыряю по воротам с точки вбрасывания. В дальний низом. То попаду, то нет. Вдоль бортика проходит Борис Михайлов. Взглянул. Не выдержал, вернулся: “Ставь пять шайб!”. Из пяти шайб четыре от штанги низом в ворота. Пятая — просто в штангу. В ворота не отскочила. Представляете уровень?», — удивлялся Иван.
Максим Самарцев
