Пытаешься поставить себя на место футбольных менеджеров — и каждый раз думаешь, как поступил бы сам на их месте. «Все эти скандалы последние…» Невероятный был сезон. Невероятное в этом же смысле межсезонье.
Форварда «Акрона» Артема Дзюбу оштрафовали на 250 тысяч за ноябрьское интервью «Матч ТВ».
Арбитра Владислава Безбородова отстранили от судейства до конца чемпионата за октябрьские комментарии в Telegram-канале. Или, если быть точнее, за отрицание авторства постов.
Нападающего «Сочи» Владимира Писарского комитет по этике дисквалифицировал на год и еще на три условно за опосредованную сопричастность к ставке на решающий матч его команды.
Владельца «Торпедо» Леонида Соболева и гендиректора клуба Валерия Скородумова арестовали за попытку дать взятку рефери.
Губернатор Самарской области Вячеслав Федорищев рассказал на Госсовете о фактах коррупции в футбольном судействе.
Главный тренер сборной России и «Динамо» Валерий Карпин обвинил федеральный спортивный телеканал в заказной кампании против совмещения им постов.
Бело-голубые высказали подозрения в адрес РФС в теоретически возможной подтасовке результатов жеребьевки Кубка.
«Пари НН» оставили в РПЛ по какой-то особой логике.
Тренер Марко Николич сбежал из ЦСКА, поставив руководство клуба перед фактом.
То ли время такое, то ли… То ли что? На самом деле.
Один из руководителей нашего футбольного хозяйства после разговора в начале мая пообещал интересные новости через месяц, не вдаваясь в подробности. Эти слова, очевидно, касались судейства — и когда стало известно, что силовики нагрянули в офис «Торпедо», следующей недетальной репликой от него было скромное «Работаем».
За судей действительно взялись. Футбольный мир обсуждал закручивание гаек не один месяц — и очевидно, что взаимодействие с силовыми структурами уже стало нормой.
Чувствуется, что и обратный вектор стал заметнее. Сложно представить, что несколько лет назад арбитр, к которому несколько раз обращались с просьбой о помощи, ответив отказом, пошел бы говорить со своим начальством. Сегодня, вероятно, каждый такой разговор потенциально становится проблемой для как минимум одного из собеседников. То самое «работаем».
Детектор лжи, проверкам на котором все мы удивлялись, узнав, что экс-глава РПЛ и судейского корпуса Ашот Хачатурянц направляет на исследование некоторых рефери, тоже становится в порядке вещей.
Дисквалифицированный Писарский пришел на разговор в РФС уже с результатом исследования на полиграфе. Породив прецедент — а можно ли теперь проходить его в любом из сертифицированных мест, в одиночестве, добровольно и без лишнего волнения?
Меняет ли это контроль за судейством? Наверное, нет.
Просто все больше становится новых ситуаций, когда прежний миропорядок рушится — если иметь в виду четко работающие ранее алгоритмы.
Падали когда-то в финансовую пропасть «Тамбов» и «Тосно», но почти никто из умирающих клубов не финишировал так высоко в таблице, как «Химки».
Возможно, игроки и раньше делали ставки напрямую или через близких, но не было таких свидетельств, как сейчас. Букмекеры действительно оказывают все большее влияние на футбол — теперь и таким образом. Когда контора, желая разобраться и решить вопрос полюбовно, может оказаться в ситуации, в которой уже не избежать жестких мер.
Реально ли прописать все в регламентах априори? Когда речь идет о решениях, где все четко и понятно? Наверное, нет.
Потому что есть футбольное поле, когда вроде бы все ясно, но часто даже линия офсайда вызывает разногласия и споры. Например, председатель правления «Зенита» Александр Медведев, отвечая на вопрос, когда клуб упустил чемпионство, вспоминает в этой связи матч со «Спартаком». То есть даже у компьютера (или человека за монитором) нет четкого решения. Хотя казалось бы — техника. Искусственный интеллект. А тут — регламент, дело рук человеческих.
Весь последний год мы сталкиваемся с новым в нашем футболе. А все правила обычно описывают ситуации консервативные. Поэтому в дело идут новаторские инструменты: полиграф, лингвистическая экспертиза, данные букмекеров.
Тот же случай с арестом торпедовских руководителей — где проходит граница решений: оставить клуб в РПЛ или исключить?
Невозможно прописать в регламенте, наверное, все должности, держатели которых подведут клуб под монастырь в случае разговоров с судьями. Остается одно — разбираться в ручном режиме. Когда каждый случай новый, опыта решений еще нет.
По Писарскому нашли соломоново решение, которое устроило всех.
По «Пари НН» — нет. Но тема уже закрыта, потому что появилась другая.
Футбольный мир становится иным. Ну и это, конечно, надо учесть — «работаем».
Как сказал недавно министр обороны РФ Андрей Белоусов: ошибаться можно — врать нельзя. Вероятно, на футбол это тоже распространяется.
Илья Казаков
