Каково Немкову ощущать себя по обе стороны смешанных единоборств, какой принципиальной позиции следует Союз ММА при подготовке чемпионата мира и что ждет ММА в России — об этом в разговоре с действующим чемпионом Bellator Вадимом Немковым.
На чемпионат мира по ММА двери всем открыты
— Турнир чемпионата мира по ММА должен был пройти в августе, но его перенесли на осень. Какие были причины для переноса?
— Не у всех стран-участниц получилось подготовить документы, купить билеты, поэтому произошел перенос турнира. А так, вроде бы, с нашей стороны, со стороны Союза ММА было все готово, и сейчас продолжим заниматься организационными вопросами. Думаем, что получится в ноябре-декабре провести.
— Есть ли уже точная дата?
— Пока точной даты нет. Надо подстраиваться под бойцов, чтобы было как можно больше стран, как можно больше участников и как можно больше конкурентных боев.
— В чем особенность этого турнира, чем он отличается от остальных?
— Во-первых, это чемпионат мира, сюда съезжаются бойцы со многих стран. В том году было около 40 стран, в этом году планируется больше. Приезжают одни из сильнейших бойцов, померятся силами и выявить победителя — чемпиона мира.
— На сайте турнира прописана информация, что всех награждают с флагом и гимном. Почему об этом решили написать?
— Это принципиальная позиция, потому что спорт вне политики. Спортсмены не виноваты в том, что творится на уровне политики, поэтому они не должны от этого страдать и будут все выходить со своим флагом, гимном и представлять свои страны. Будут бойцы из Европы, из Америки, из Африки. В том году были европейцы, все были. Ждем всех на чемпионате мира, двери всем открыты. Главное, чтобы был хороший уровень.
— Как думаете, важно ли для бойца на любительском уровне поучаствовать в таком турнире как чемпионат мира?
— Конечно. Во-первых, не все могут туда попасть, во-вторых, не каждый боец попадает в сборную своей страны. На них лежит большая ответственность, чтобы принести команде золото.
— Будут ли на чемпионате мира спортсмены, за чьими боями вам бы хотелось понаблюдать?
— Да там в принципе во всех командах будут хорошие конкурентные бои. По именам сейчас назвать не смогу.
— Вы сами будете присутствовать на турнире?
— Да, постараюсь по возможности присутствовать на турнире, если даты не совпадут с моим боем в PFL.
ММА — уникальный вид спорта. У бойцов всегда есть возможность тренироваться с лучшими
— Вы согласны с тем, что в единоборствах сохраняется принцип «спорт вне политики»?
— Конечно, единоборства — это один из немногих видов спорта, которому удалось обойти политику и на любительском, и на профессиональном уровне. Бойцы-любители выходят с флагами и бойцы-профессионалы выходят с флагами на турнирах. Неважно кто с кем бьется, все выходят со своими символами страны.
— Как Союз ММА России сейчас планирует поддерживать интерес к этому виду спорта?
— Сейчас главное чемпионат мира провести, пока все сконцентрировано на этом. В остальном, спортсмены, которые попадают в состав сборной, у них есть зарплата, они экипируются национальной командой России. Благодаря оплате они независимы, у них есть стимул тренироваться дальше.
Запланированы также сборы с командой нашей страны для подготовки к различным соревнованиям, международным стартам — это все хорошо сказывается на бойцах. К нам на сборы приезжают очень много профессиональных бойцов из разных клубов, которые оплачивают самостоятельно расходы [в отличие от спортсменов национальной команды России — прим.ред]. У нас всегда можно поработать с лучшими атлетами страны: Шамиль Алибатыров, Магомед Анкалаев, — и под руководством заслуженных тренеров, в их числе Геннадий Павлович Капшай.
— Достаточно ли секций для детей и молодежи?
— Хотелось бы, чтобы народ, особенно молодежь, приходил чаще в зал, чтобы занимались смешанными единоборствами, потому что это уникальный вид спорта. Он научит любого мальчика или девочку защищать себя, свою семью, родных, близких. Можно достичь и каких-то результатов. Борцы, например, ограничены олимпийскими играми, международными турнирами, а бойцы ММА — для них профессиональный спорт открыт.
— Ведется ли какая-то работа для привлечения болельщиков на турниры?
— Хотелось бы, конечно, чтобы болельщиков становилось больше. На крупных турнирах, как чемпионат России, чемпионат мира, чемпионаты округов, собирается много фанатов. Информация расходится в средствах массовой информации и во всех социальных сетях.
Я не исключаю, что попаду в UFC
— Как у вас прошли сборы со сборной России по ММА в Алуште?
— Сборы прошли отлично. Они не были подготовкой к чему-то, были просто на развитие бойцов, техники, тактики, функциональных кондиций. Спортсмены научились многому на этих сборах.
— Вы сейчас и вице-президент Союза ММА, и профессиональный боец. Каково вам совмещать обе стороны этого вида спорта?
— Меня поддерживает Союз ММА России, поэтому когда у меня идет подготовка к турниру, я поменьше занимаюсь Союзом. Когда более свободное время, то я принимаю участие в делах, мне это доставляет удовольствие.
— Помогает ли это лучше понимать, чего не хватает спортсменам?
— Конечно, это помогает понимать, потому что есть определенный опыт. Становится понятно, что и где надо по нагрузкам, по соревнованиям. Подсказывать стараюсь спортсменам и тренерам иногда.
— На турнире в Ханты-Мансийске вы были вместе с Магомедом Анкалаевым. Успели ли что-то обсудить с ним, поговорить?
— Просто обсудили ближайшие бои у кого будут, и все. Там, в принципе, времени не было на это. Мы в дружеских отношениях, но не сказать, что близких, просто иногда общаемся.
— 10 лет назад на чемпионате России по ММА вы встречались с Анкалаевым. Реально ли провести бой еще раз?
— Все может быть, этого нельзя отрицать.
— При этом вы все же остались в PFL. Как принималось это решение?
— После окончания моего контракта PFL предложили мне новые условия. Мы не спешили, вышли на руководство UFC и нам дали понять, что особо не заинтересованы. Условия выставили такие, что они были хуже гораздо, чем в PFL, и мы решили остаться в PFL.
— Не рассматривали UFC с той точки зрения, что это хороший для вас буст в карьере?
— Я уже добился многого в этом спорте. Надо думать о своей семье, о заработке. Я думаю, мне еще 33 года, еще не все потеряно. Может быть, еще будет возможность. Я не исключаю, конечно, что попаду туда.
