"Бенуа Ришо — яркий пример того, как человек создал себя сам. Я вспоминаю, как много лет назад познакомился с никому не известным тогда французским юношей. Мы много беседовали, он делился мыслями, музыкой — и сразу меня заразил. Я почувствовал в нем искру и интерес. По сравнению с ним другие — даже весьма маститые хореографы — выглядели хорошими специалистами, не более.
Сегодня Бенуа — явление в мире фигурного катания. Ведь мало уметь ставить удачные программы. То, что показывает сейчас Бенуа — это движение, эволюция. Я недавно посылал короткие видео нашему президенту, Антону Тариэльевичу Сихарулидзе, со словами: «Вот новая хореография, новые веяния, которые начинают завоевывать популярность по всему миру». Нельзя сказать, что он открыл что-то новое, но он делает другое.
Да, это не привычная нам балетная школа Вагановой. Безусловно, занятия классическим балетом тоже полезны. На меня сейчас, быть может, обидятся поклонники российского и санкт-петербургского балета, но пора уже переходить к другому пониманию хореографии. Это хореография харизмы, а не оттянутых пальчиков.
Бенуа ставил программы многим моим спортсменам: Лизе Туктамышевой, Андрею Лазукину, Жене Семененко, Агате Петровой и юному Роману Хамзину. И вот теперь Софье Муравьевой.
Почему я доверяю ему своих учеников? Потому что хочу, чтобы было немного необычно. У нас тоже есть замечательные специалисты, но у наших хореографов зачастую более философское осмысление и сюжетность на льду. А Бенуа импрессионист, он работает широкими мазками.
Он как как Кандинский, Малевич или Петров-Водкин с «Купанием красного коня». Он не Репин или Шишкин, в нем есть что-то от Марка Шагала", — рассказал Алексей Мишин.
«Многие говорят по-русски, это приятно». Наши фигуристы, тренеры и я — в лагере самого модного хореографа.
