— Давайте поговорим о ярких матчах, которые вам довелось комментировать.
— Тут надо разделять яркие матчи с точки зрения футбольной истории и менее значимые, но удавшиеся именно тебе с профессиональной точки зрения.
К первым, конечно, стоит отнести ключевые победные игры сборной России — против Франции, Англии, Югославии, великолепную серию «Спартака» в Лиге чемпионов-95, в общей сложности семь моих финальных матчей чемпионатов мира и Европы. А финалы той же Лиги чемпионов, Суперкубки УЕФА, а очень любопытные игры Межконтинентального кубка, которые тоже регулярно показывал Первый канал!
Много всего было. Но довольно часто испытывал особое удовольствие и от менее значимых в каком-то смысле игр. Аргентина — Англия в Сент-Этьене. Это не финал чемпионата мира-1998, но какой матч! С провокацией Симеоне и удалением Бекхэма.
Или игра «Локомотива» с АЕК в том же 98-м в Кубке кубков с голом Чугайнова — как торжество справедливости. Или матчи прекрасно организованных турниров на Кубок Первого канала в Израиле.
И как-то хоккей я подзабыл. А ведь тут и пять шайб Павла Буре в ворота финнов на Олимпиаде в Нагано, и финалы других крупных турниров, и даже комментирование на английском языке для американского ТВ — во время турне «Динамо» и ЦСКА.
— Победа над Францией на «Стад де Франс» — самая великая игра сборной России, которую довелось прокомментировать?
— Эта игра, конечно, стоит особняком — и для болельщиков, и для меня. Прежде всего даже не потому, что мы обыграли чемпиона мира, а потому что российская сборная сделала это невероятным волевым усилием. Ведь мы стояли у последней черты — и в силу турнирной ситуации вообще, и по ходу самого матча.
— Помните ваши ощущения, когда увидели в стартовом составе Панова? Его же там почти никто не ждал.
— А для меня это сюрпризом не было. В Париже я жил в одной гостинице со сборной, и какие-то секреты раскрывались сами собой. К тому же Панов был в прекрасной форме. Перед этим он ведь забил два мяча в победном для «Зенита» финале Кубка России.
Использовал Олег Романцев и фактор неожиданности для соперника. А я с Пановым познакомился за год с небольшим до того — еще во время бразильского турне сборной Анатолия Бышовца. Тогда поразило, как здорово Саша в двустороннем матче с участием всей нашей делегации на пляже Копакабана играл… в воротах!
— Та победа стала национальным праздником. Даже затмила день рождения Пушкина. Чувствовали ли свою причастность к ней?
— К тому моменту, как мы вернулись, дым фейерверков уже рассеялся. Гордость, конечно, была. Свою причастность вряд ли ощущал. Просто тогда логично было бы признать свою причастность и к поражениям. А ведь комментатор сам на поле не выходит.
— Романцев — сильнейший тренер в истории российского футбола?
— Наверное, да — Романцев. Хотя, конечно, и Станислав Черчесов с нашим праздником на домашнем чемпионате мира, и Анатолий Бышовец с олимпийской победой, и Валерий Газзаев с Кубком УЕФА, и Курбан Бердыев с невероятным взлетом «Рубина», и Сергей Семак с чередой зенитовских титулов, и просто великий Юрий Семин этого титула заслуживают в не меньшей степени, — сказал Гусев «СЭ».
