— Согласитесь ли со Слуцким, сказавшим, что все ваши игроки хороши только внутри ваших принципов и далеко не факт, что кто-то из них проявит себя в другой команде?
— С уважением отношусь к работе Слуцкого, а вот к его последним публичным выступлениям у меня очень критическое отношение. Потому что человек задает определенные постулаты как профессиональные, так и человеческие, при этом сам их нарушая.
Я один из немногих, кто ждал его возвращения в профессию и кто в интервью до его успехов в китайском футболе высказывал уверенность, что он добьется результата. Потому что законы командного построения едины — что в любом дивизионе России, что в Китае, что в Армении. Но, условно, журя Гусева за его высказывания, Леонид Викторович не замечает бревна в собственном глазу.
— Что вы имеете в виду?
— Историю с Дзюбой и «Торпедо». Мужчина и профессиональный тренер с хорошим бэкграундом, прежде чем публично выступать по поводу переговоров игрока и тренера другого клуба, должен был как минимум позвонить мне, чтобы узнать позицию второй стороны. Он же сразу вынес это в публичную плоскость и занял какую-то позицию, а такое больше свойственно женщинам.
У меня был непростой момент и с Мусаевым, но позже мы пообщались по телефону, расставили все точки над i и продолжаем совместно трудиться в профессиональном сообществе.
Ведь никто не присутствовал при наших переговорах с Артемом, и речь там не шла о просмотре. Если это не дошло до Дзюбы, значит, мы тогда приняли правильное решение. Устанавливать нормы морали и поведения могут люди, которые сами их не нарушают, либо если произошло что-то совсем уж вопиющее.
Согласен с тем, что Гусев повел себя не совсем правильно, но осуждать его впрямую и давать какие-то рекомендации, не поговорив перед этим с ним лично, кажется мне неправильным. На мой взгляд, это не по-мужски, — сказал Талалаев.
