Сборная России закончила с футболом в 2024 году. Количество забитых мячей ушло за второй десяток, а пропущенных нет совсем. Кажется, что это круто — но важен контекст. И он — в пользу молодёжки.
Кому-нибудь по-настоящему важно, как команда Валерия Карпина сыграла с Брунеем и Сирией? Судя по словам тренера, ему точно нет — об этом говорят абсолютно нейтральные эмоции в послематчевых интервью. Возможно, какую-никакую ценность эти встречи — за исключением болельщиков — представляют для авторов голов и дебютантов. Но в глобальном смысле — что в них было значимого?
В 2024 году сборная России окончательно превратилась в запертого в клетку хищника вроде гепарда или льва. Каждые несколько месяцев ему из-за рубежа привозят новых жертв — и она их съедает. Холодно, спокойно, без большого удовольствия. Аппетиты вроде бы растут, и покусать каждую последующую добычу можно побольше да поизящнее. Но толку-то? Ощущения ведь притупляются, а подобный способ утоления голода быстро надоедает. Нет в нём азарта.
Если и дальше придерживаться аналогии с кошачьими хищниками, то им нужна охота где-нибудь в саванне — разные ситуации, необходимость двигаться, выбирать, подстраиваться под среду, использовать свои сильные стороны и ловить жертву на её слабостях. А когда чахнешь в золотой клетке и на съедение раз за разом привозят второй сорт — от этого как минимум грустно. Ещё грустнее становится, когда схватку с Парагваем резонно отменяют из-за теракта, а с Таиландом — из-за погодных условий. В первом случае это был бы серьёзный и интересный соперник, а во втором — продолжение красочного выезда в тропические джунгли.
На этом фоне приключения российской молодёжки — просто рай для натуралиста. В марте — выезд в Уругвай и матчи с местными сверстниками. В сентябре — вьетнамская парная дуэль. В октябре — то же самое, но в Китае. Ноябрь — солнечный Рио-де-Жанейро и футбол с пацанами, о которых в дальнейшем заговорит футбольный мир. В отличие от мужчин из Брунея и Сирии.
Матчи молодёжки — это товарняки в первую очередь для футболистов: несколько континентов, перелёты, возможность окунуться в чужую культуру и немного приоткрыть окно в забанненый на данный момент для нас мир.
Матчи сборной России — это в первую очередь для болельщиков. А для игроков — безысходность и подгонка задачи под ответ. Второй состав сборной Брунея? Главное, что сборной. Сыграть с кубинцами? Простите, с кем? Привезли вам сборную Сирии. А она на большом турнире хоть раз играла? Между прочим, чемпион Западной Азии 2012-го!
***
В молодёжной сборной приняли реальность такой, какая она есть. И просто наслаждаются процессом, насколько это возможно. Ребят возят по миру, находят нетривиальных оппонентов, насыщают жизнь команды смыслом — если не футбольным, то хотя бы жизненным. Когда бан закончится, будет не до веселья.
А в сборной России всячески не верят в происходящее и занимаются самообманом. Футболисты идут в отказ и остаются дома, тренер абсолютно по делу это принимает, уровень сопротивления с каждым сбором всё ниже. И отчего-то продолжается имитация прежней футбольной жизни, будто ничего и не случилось.
Понятно, что трибуны в Краснодаре или Самаре будут рады победе что над Брунеем или Кубой, хоть что над Эритреей и КНДР. Но будут ли рады хотя бы чему-то из этого футболисты? Что получат они? Какой смысл почерпнут из происходящего? Как показал 2024-й, ничего полезного в нём нет.
Пришла пора брать пример с молодёжки. И наслаждаться.
Константин Кринский
