— Как выглядел инцидент с вашей стороны?
— Было неприятно и неожиданно. Я задал первый стандартный вопрос по игре, ничего не выдумывал. Потому что я видел, что Деян находился в напряжении в конце матча. Может быть, это не следовало спрашивать. Но тем не менее я решил спросить, что он сказал судье.
Я сам слышал, что он сказал, но хотелось, чтобы Деян объяснил это своими словами, что ему конкретно не понравилось. Он сказал, что он обратился к Богосавацу, а мне все показалось. Я поблагодарил его и пожелал удачи. После этого он начинает в моем лице оскорблять журналистов, говорить, что мы желтая пресса, не говорим о тактике и футболе. Я говорю: «Вы от меня что хотите?».
Честно, не совсем понял, все было на эмоциях. Я попросил его успокоиться, а он продолжал говорить. Все закончилось на том, что я пожелал ему удачи, все получилось сумбурно.
Другое дело, что мы говорили на разных языках. Если бы мы оба говорили на русском, было бы проще. Я никогда не был причастен к конфликтам, где нужен переводчик. Тут же ко мне подошел человек из «Спартака» и принес извинения. Минут через 10 подошли еще двое людей из клуба и тоже извинились от лица клуба. Я извинения принял.
Максимально неприятная ситуация, особенно для меня. Все эти годы я старался не провоцировать ни тренеров, ни футболистов. Боялся, что если в мой адрес кто‑то что‑то скажет, то я не сдержусь. Старался всегда чувствовать накал, и если вижу, что собеседник закипает, то отпускаю его. Зачем это надо? Кто‑то от этого кайфует, но у меня другие ценности. Не хочу, чтобы на меня кричали в ситуации, когда нет возможности у оппонента должным образом ответить, — сказал Ахмадов.
