6 марта 2025 года спортсмен, член сборной России, получил письмо от Российского антидопингового агентства (РУСАДА), сообщающее, что дело в отношении него закрыто и никаких обвинений предъявлено не будет.
Данное дело — пример того, как российская спортивная машина, столкнувшись с любой нестандартной ситуацией, оказывается фактически профнепригодной. Это не первое такое дело и, уверен, не последнее. Но показательное. По просьбе спортсмена его личные данные и детали, способные указать на то, о ком именно идет речь, в материале не раскрываются.
Начало истории
18 октября 2024 года спортсмен сдавал внесоревновательную пробу, указав в протоколе допинг-контроля среди применявшихся ранее медикаментов «Реамберин» и «Цитофлавин». 24 октября РУСАДА направило спортсмену уведомление о начале расследования, так как «Реамберин» производится исключительно в форме мешков для внутривенных инфузий, минимальный объем которых 250 миллилитров. А Общероссийские антидопинговые правила запрещают инфузию более 100 миллилитров на протяжении 12 часов. То есть за один раз можно влить только менее половины мешка.
В своем ответе РУСАДА спортсмен рассказал всю историю полностью: инфузия «Реамберина», в который была добавлена одна ампула «Цитофлавина», делалась ему на сборе. Препарат атлету выдал тренер, сам он его не покупал, капельницу ставил врач команды. Спортсмен неоднократно интересовался у врача, соответствует ли процедура антидопинговым правилам, и получал однозначно положительный ответ. Влили не весь мешок, но, так как процедуру отслеживал врач, точный объем спортсмен не знает.
К объяснениям были приложены все доказательства, которые спортсмен смог собрать. В том числе и подтверждение, что препарат «Реамберин» (меглюмина натрия сукцинат) в пластиковых мешках объемом 250 мл закупался структурным подразделением ФМБА России, отвечающим за обеспечение сборных России в мае 2024 года. Объем закупки составил 1215 мешков в упаковке по 5 мешков в коробке.
Приложить к объяснению показания тренера и врача не удалось — они отказались подтверждать последовательность событий, предложив спортсмену соврать РУСАДА и сказать, что «Реамберин» он колол себе сам, уже дома, причем делал это не капельно, а шприцом. Предложенная история была мало того что ложной, но еще и выглядела неправдоподобно. Но решала главную проблему тренера и врача — выводила их из-под удара, потому что получалось: спортсмен все сделал, во-первых, сам, а во-вторых, не на сборе.
Спортсмен врать РУСАДА не хотел, и автор этих строк, на которого была выписана доверенность о представлении интересов спортсмена в РУСАДА, посоветовал ему даже и не пытаться. В результате в РУСАДА ушла правда. Агентство начало расследование.
Изгой
Отдел расследований РУСАДА приехал на следующий сбор и начал опрос всех, вовлеченных в эту историю. У спортсмена в присутствии сотрудника МВД взяли письменные показания, у остальных тоже. Столкнувшись со спортсменом в коридоре, тренер в матерной форме в присутствии сотрудника РУСАДА высказал атлету претензии. Дескать, тот серьезно осложнил себе жизнь.
Проблемы действительно начались: у человека забрали инвентарь, а позже сообщили, что устным распоряжением он снят с централизованной подготовки. В общероссийскую спортивную федерацию и ЦСП Минспорта спортсменом были направлены два письма с вопросами о причинах. К запросам приложено официальное письмо РУСАДА, подтверждавшее, что спортсмен не отстранен агентством. Он может тренироваться и выступать. Оба письма остались без официальных ответов.
Спортсменам сборной что-то сказали, и общение со спортсменом резко сократилось, его поддерживали осторожно и по-тихому буквально пара человек. Остальные, видимо, сочли правильным отвернуться. Расследование РУСАДА тем временем затянулось, а у спортсмена «горел» сезон — ему было не с кем тренироваться, сильных спарринг-партнеров не осталось, на сборы команды его не вызывали. Поторопить РУСАДА мы пытались, но и агентство можно было понять — им было необходимо разобраться.
Что в этот момент происходило в отношении тренера и врача, какие показания они давали, что заявили РУСАДА — мы не знаем. Знаем только, что оба до сих пор работают, не отстранены. Ну, а спортсмен завершил сезон, из-за созданных ему проблем оставшись без больших личных успехов на чемпионате России, что может помешать ему оказаться в составе сборной уже на следующий год.
Выводы
То, что правда создаст проблемы, я сказал спортсмену сразу. Правда, рассказанная во всех деталях, с фото, видео, доказательствами, уже почти разрушила карьеру этого атлета. Да, ФМБА России закупает «Реамберин» для сборных команд в объеме, превышающем разрешенный. Строго говоря, другого объема и не производится, упаковки 100 мл не существует. Кто и как вливает этот препарат — уже на совести исполнителей, отследить невозможно, сам по себе он не запрещен, вопросы только к объему.
Затем ФМБА выдает «Реамберин» врачам сборных, которые трудоустроены как раз в ФМБА, а не в ЦСП Минспорта. И те уже используют его на сборах, каждый как считает нужным. Есть тетради учета выдачи, есть ведомости, есть все.
Это очень тонкая ситуация, серая зона. В антидопинговых правилах есть статья «Обладание», применяющаяся в ситуации, когда у спортсмена или персонала команды находят что-то запрещенное. Доказательств использования нет, пробы чистые, но в холодильнике лежит то, что использовать нельзя. Это обладание. И возникает простой вопрос: в тот момент, когда кто-то из персонала команды или спортсмен берут в руки мешок «Реамберина» объемом 250 мл, это уже обладание? Ответ на данный вопрос зависит от целей отвечающего. Хороший швейцарский юрист, если ему поставят цель доказать, что да, это обладание, предложит весьма убедительные аргументы.
А теперь напомню масштаб. Только в мае 2024 года для спортсменов закупили 1215 мешков. Каждый ли из них был использован в соответствии с антидопинговыми правилам? Точно врачи уверены, что влили 95 мл, а не 120 мл? Это вопросы, ответы на которые, исходя из того, как развивалась данная история, получить будет почти невозможно.
Ну, а спортсмен сейчас, оказавшись без команды и внятных перспектив, думает, нужно ли ему все это. И если да, то зачем. Никаких новостей от руководства после письма РУСАДА о завершении расследования и обработки результатов он не получал.
Сергей Лисин
