Самой неожиданной нашей медалью на прошлой зимней Олимпиаде было серебро командных соревнований в прыжках с трамплина. Лидер той сборной Евгений Климов продолжает выступать и надеяться, что еще пошумит на Играх. Вот только Международная федерация лыжных видов спорта с решением о допуске к соревнования пока затягивает. Вопрос должен быть рассмотрен 21 октября. «СЭ» узнал у Климова, успеем ли мы забрать олимпийские квоты, если в этом месяце FIS даст зеленый свет.
После отстранения зарабатывать больше не стал
— Ты сейчас в Сочи на чемпионате России. Как все проходит?
— Прошли соревнования на 90-метровом трамплине. Получилось не все. Занял второе место. Мог бы выступить и лучше. Это говорит о том, что нахожусь не на пике, что-то еще можно исправить, проработать внутреннее состояние. В принципе, прыжки на хорошем уровне. Надо просто их исполнить. Я захотел перепрыгнуть сам себя, что сыграло в обратную сторону. Ничего страшного. Это подготовительный период. Готовимся к зиме.
— Видел анонсы, что в рамках чемпионата России проходят различные шоу-программы, выступления. Сильно изменились внутренние старты по организации за эти три года?
— Меняются в лучшую сторону. Федерация старается, работает, привлекает зрителей. Например, еще два года назад в Сочи зрителей вообще не пускали. В прошлом году пустили, но программа прошла скромненько. Сейчас уже идет более масштабная работа с болельщиками.
— На соревнования в Сочи ходят в основном туристы или болельщики прыжков с трамплина?
— Да, туристы. Болельщиков здесь не много. Только свои, кто в курсе, специально приезжают. Например, ветераны нашего спорта подгадывают свой отпуск под даты чемпионата России, чтобы приехать, отдохнуть, пообщаться со всеми.
— В России есть три точки для профессиональных соревнований: Нижний Тагил, Чайковский и Сочи. Где больше зрительской отдачи?
— Больше всего в Нижнем Тагиле. Зимние международные старты проводили только там. Поэтому в Тагиле идет самая масштабная реклама. Город у них не курортный. Приходят местные заинтересованные жители, которые увидели рекламу. Несколько тысяч болельщиков собирается.
— Когда выступаешь в Сочи, то не возникает флешбэков по поводу Олимпиады-2014, где ты соревновался под российским флагом, хоть и в лыжном двоеборье?
— Если честно, то вспоминаю редко. Приезжаю теперь сюда часто на сборы и соревнования как на обычную базу. Конечно, если захочу, то все вспомню. Например, увижу какую-нибудь фотографию и поностальгирую, как все проходило классно. Это же была лучшая Олимпиада. Ностальгирую, когда поднимаюсь в Олимпийскую деревню.
— После отстранения от международных стартов во многих видах спорта появились призовые на российских соревнованиях, которых раньше не было. Стал ли ты больше зарабатывать в этот период?
— Нет, точно не стал. Все-таки на Кубке мира я всегда был в очках, всегда в топ-30, часто в топ-20, а иногда и в десятку, и в шестерку попадал. Да и старты там проходят каждые выходные, а в России гораздо реже. Это с моей точки зрения. А с точки зрения других спортсменов, которые не попадали в топ-30 на Кубках мира, то для них сейчас гораздо интереснее. Сейчас у нас можно довольно неплохо заработать, никуда не выезжая. На чемпионате России победитель получает 100 тысяч рублей, на Кубке страны — 15 тысяч. Учитывая то, что раньше ничего не было, это классно.
— Ты по-прежнему учишься в Российском международном олимпийском университете?
— Нет. Я уже отучился и вернулся домой.
— А до этого жил в Сочи?
— Да, дислоцировался на годик. Это был один из моих лучших годов в жизни. Почувствовал себя студентом. Раньше же всю учебу пропускал, так как ездил по сборам. Сейчас и в Сочи пожил, и получил новые знания, и в море покупался, но и про спорт не забывал. Было всё интересно, и мотивация на уровне, и настроение хорошее — выезжал на главные старты, хорошо выступал, возвращался обратно в Сочи. Кайф! Наслаждался этим временем, как мог.
Сильного прогресса за три года не чувствую
— Если раньше совмещал учебу со спортом, то сейчас только спорт в приоритете?
— Да, конечно. Я соскучился по прыжкам, по сборам. В прошлом году все Кубки России пропустил. Поэтому по соревнованиям тоже соскучился. Рад снова вернуться. Езжу на все сборы, тренируюсь, соревнуюсь, мотивацию сохраняю. Конечно, хотел бы поехать на Олимпийские игры, но тут уже как получится. Не от нас зависит. Но я готов.
— Не было мыслей за эти три года, чтобы бросить спорт и сосредоточиться на чем-то другом: дальнейшей учебе, работе?
— Если честно, когда раньше были международные старты, то шла движуха, в которой особо не расслабишься и нужно находиться постоянно на максимуме. Когда же стали ездить только по российским соревнованиям — только в Нижний Тагил, Чайковский и Сочи — то немного, конечно, заскучал. Чтобы разнообразить свою жизнь, пробудить в себе новый вызов и почувствовать огонь, я и пошел учиться. В то же время не забывал про спорт. Приезжал в этот период на сочинские трамплины и прыгал под руководством Сергея Ивановича Зырянова — местного тренера. Получал от этого удовольствие. Так что я стараюсь поддерживать себя и не унывать.
— То есть всегда понимал, что после учебы вновь с головой включишься в работу?
— Да, конечно.
— Эти три года прыгали на одних и тех же трамплинах. Сделал ли ты на них прогресс?
— Сильного прогресса не чувствую. После прошлого олимпийского цикла, который закончил на хорошей ноте, стараюсь поддерживать себя в форме и на том же уровне. Перепрыгивать через себя, не видя перспектив международных стартов, не видя того, к чему готовиться, сложно. Да и зачем себя сейчас перетруждать и загонять, когда непонятно, что дальше с допуском? Сейчас есть чемпионаты и Кубки России, другие международные старты. К ним я спокойно готовлюсь. Поддерживаю хороший уровень, стараясь не допускать провалов, чтобы, когда допустят на Кубки мира, я был полон энергии. Можно сказать, что в данный момент аккумулирую силы и не растрачиваю их.
— Насколько нужны международные старты для прогресса?
— Нужны на 100 процентов. Особенно для таких спортсменов, как я, которые достаточно долго выступали на Кубках мира. Там ты выкладываешься на максимум и прогрессируешь. Когда случаются провальчики, ты снова из них выходишь и показываешь еще лучшие результаты. Сейчас, по сути, то же самое. Я стараюсь. Просто сильно не вкладываюсь, не на 200 процентов, как делал это ранее на Кубках мира.
— У вашей команды недавно был зарубежный выезд в Китай. Ты ездил?
— Да, мы приехали оттуда за несколько дней до старта чемпионата России.
— Как все прошло?
— Мы там были в первый раз. Хотя и планировали туда съездить гораздо раньше. Сбор прошел классно. Мне понравились и трамплины, и база. Все, что нужно, находится в одном месте. Можно спокойно тренироваться, ничего тебя не отвлекает. До города километра два-три. Для разнообразия очень хорошо, что мы туда съездили. Думаю, приедем еще. Трамплины комфортные, своеобразные, их там пять. Есть и для юных спортсменов, и для профессионалов. Был в их проекте еще и полетный трамплин, но его строить не стали по каким-то своим причинам. Если бы построили, то это был бы комплекс мирового уровня. Лучше, наверное, только в Планице.
— По местам боевой славы, где с командой брал серебро Олимпиады, не ездил?
— Мы ездили только на одну экскурсию — на Великую китайскую стену. Остальное время тренировались. Пару раз в город выбирались, чтобы посмотреть, что в торговом центре продают. Хотели съездить в Пекин, но электрички только ночные, неудобные. Поэтому отказались от этой идеи.
— Это был единственный зарубежный выезд за три года?
— Нет. Были еще выезды в Казахстан. Каждый год по нескольку раз туда ездили со сборной.
Если нас допустят, то большинство стран нормально отреагирует
— Насколько внимательно следишь за новостями по поводу допуска на международные старты, за заседаниями FIS?
— Конечно, слежу за этим всем, но не очень пристально. Если допустят, то нам об этом сразу скажет главный тренер команды, Евгений Юрьевич. Первое время более глубоко следил. Было желание, была вера, что все не так плохо. Потом эти качели надоели: то допустят, то не допустят. Зачем на них качаться и только силы свои тратить? Мы прыгаем, тренируемся. У нас есть свои Кубки и чемпионаты России, международные старты (соревнования с участием спортсменов из Казахстана и Китая), к которым готовимся. Выпустят — хорошо. Не выпустят — тоже хорошо. Шутка, конечно. Но в каждой шутке есть доля правды. Мы ко всему готовы.
— Было бы лучше, чтобы на последнем заседании FIS сказала «нет», а не держала в подвешенном состоянии?
— Тяжело говорить. Сейчас есть хоть какая-то надежда. Если бы сказали конкретно «нет», то все бы расстроились. Все равно когда-то допустят. Мне кажется, что сейчас олимпийский цикл нашего отстранения замкнется, и со следующего года уже международным властям будет допускать нас психологически проще. Думаю, что в новом сезоне все начнет потихоньку возвращаться в свое русло.
— Давай пока с Олимпиадой в Италии прощаться не будем. Если на заседании FIS 21 октября скажут, что нас допускают, то успеваем ли мы чисто технически забрать олимпийские лицензии?
— Смотря как часто мы будем выезжать на Кубки мира, чтобы иметь возможность их заработать. Всякие же ситуации есть. Знаю, что в других видах спорта допускают, но появляются трудности с визами, не дают нейтральный статус. Еще много вопросов. В нашем виде спорта еще стоит вопрос экипировки. Пока мы здесь отстранены, там произошла куча нововведений. Мы вроде бы за всем следим и все слышим, но на деле, думаю, еще много нового узнаем. К этому тоже надо будет приспосабливаться, находясь непосредственно на Кубках мира. Если стартов окажется очень ограниченное количество, то будет сложно набрать нужное количество очков для получения лицензий. Думаю, мы сделаем все возможное, если поедем на Кубок мира.
— Наверняка нас примут не все страны в случае допуска. Например, видел в календаре этап в Польше, где у теннисистов возникали проблемы с въездом. Сколько этапов, по твоим ощущениям, нам нужно минимум проехать, чтобы завоевать квоту?
— Свою готовность я ощущаю не ниже, чем было раньше. Если мы берем мой средний плохой результат — 20-е место, то на шести-восьми стартах необходимо выступить. Конечно, можно и лучше выступать, но здесь нам сначала нужно будет решить вопросы экипировки и всего остального. Так что загадывать с этим не будем. Необходимо три-четыре соревновательных уик-энда как минимум проехать. Как раз общались вчера с тренером по этому поводу. Он говорит, что если нас выпустят хотя бы на три этапа Кубка мира, то на всех этих трех стартах нужно быть в тройке, чтобы получить олимпийскую лицензию. В данный момент это, конечно, результат запредельный. Повторюсь, мы не знаем, чего нам ожидать от экипировки, как нас будут судить в этом плане и как измерять. Готовимся к тому, что все будет строго.
— Уверен ли в том, что подойдешь под критерии для получения нейтрального статуса?
— В этом плане я, если честно, не в курсе. Думаю, что когда до этого дойдет, то главный тренер скажет, как поступить в этом случае. Раньше времени вперед я не забегаю.
— Незадолго до интервью увидел новость: шведская лыжница Линн Сван сказала, что бойкотирует Олимпиаду, если на нее допустят Россию. В одном из наших разговоров ты говорил, что в вашем виде спорта дружная прыжковая семья. Как она примет нас? Могут ли быть подобные бойкоты?
— Не буду говорить про всех, потому что давно их не видел и не знаю, кто и что сейчас про нас думает. Мне кажется, что откровенного негатива там точно нет. Максимум какие-то нейтральные настроения присутствуют. Поэтому ничего критичного не будет. Если нас допустят, то большинство стран нормально отреагирует.
Хочу исправить ошибку Пекина-2022 и взять личную медаль
— Ты рассказывал, что особо не следишь за международными соревнованиями. Но уверен, что история со скандалом с норвежской экипировкой не прошла мимо. Как ты эту историю воспринял?
— Я даже не предполагал, что такое можно сделать, но они пошли дальше. Внутренняя часть ног никогда особо не контролировалась. Норвежцы, видимо, и сейчас были уверены, что все прокатит и никто ничего не заметит. Но заметили, раскрыли. Больше, я уверен, они подобным заниматься не будут. Конечно, плохо, что нарушили правила. Я это не поддерживаю. Однако все хотят показывать свои лучшие результаты, выигрывать, придумывать что-то новое, совершенствоваться. Это положительный момент. Но нужно совершенствоваться в рамках правил.
— Не думаешь, что они понесли слишком мягкое наказание?
— В правилах не было прописано, какое наказание предусмотрено за такое нарушение. После этого случая FIS как раз и внес нововведения в регламент. Сказали, что теперь будут выдавать желтые и красные карточки. То есть сейчас будет понимание, что тебе будет за определенное нарушение. До этого случая подобного не было. Поэтому тяжело рассуждать, насколько справедливое наказание. То, что их дисквалифицировали с чемпионата мира, да еще и с пьедестала, наверное, справедливо. А насколько целесообразна дисквалификация на долгий срок и на весь следующий год, не уверен. Думаю, что свое они точно получили. Урок вынесут.
— Не кажется, что с нас в подобной ситуации спрос был бы больше?
— Мне кажется, что нет. Думаю, что шум был бы гораздо больше со стороны других стран, прямо в разы. Но руководство поступило бы так же. Повторюсь, что такого еще не было. Лишать из-за этого случая выступлений на целый год, на мой взгляд, слишком жестко. Но теперь это в правилах прописано и будет уже нормальным. Так FIS точно предостережет подобные ситуации. Сейчас годовые дисквалификации при таких нарушениях станут уже нормой.
— Когда ты соревновался на Кубке мира, замечал читеров, которых не наказывали?
— Видел, что у спортсменов из других стран огромная мотня. Мы же, как ни пытались в рамках правил, не могли сделать себе мотню ниже. Не понимали, как у других получается так делать. Либо это было за рамками правил, либо они просто вундеркинды. Если бы мы так сделали, то у нас бы такое не прокатило. Не буду называть фамилии, но это был не один спортсмен и не одна страна. Такое видно невооруженным глазом.
— Судьи просто закрывали глаза?
— Как будто, да.
— Сейчас контроль будет жестче. Видишь в этом плюс?
— Да. Раньше еще и количество комбинезонов не учитывалось. Знаю, что у иностранцев их было по 40−50 на весь сезон. Если тебя в первом прыжке взяли на контроль, то большая вероятность, что в следующем не будут брать. Ну и иностранцы могли в любой момент достать другой комбез и прыгнуть в нем, зная, что их не возьмут на контроль. У нас же всегда было ограниченное количество комбинезонов, даже их часто не хватало. Сейчас с новыми правилами количество комбинезонов на весь соревновательный год ограничено. Не помню точную цифру. На зимний период, по-моему, не больше шести или восьми. Эти ограничения точно повлияют на более равные условия спортсменов всех стран.
— Если прорываемся на Олимпиаду в Италию, каковы наши шансы на медаль?
— Тяжелый вопрос. Шансы, конечно, есть. Уже говорил, что непонятно, насколько пристально нас будут мерить, как будут к нам относиться в случае допуска. Если все в порядке, то, думаю, можем достойно выступить. Свою готовность оцениваю на хорошем уровне. Когда услышу, что нас допускают, то взлетит мотивация, и буду, как и раньше, выкладываться на 200 процентов, чтобы показывать хорошие прыжки. Раньше у меня это получалось. Думаю, что и сейчас получится.
— В феврале тебе будет 32 года, к следующей Олимпиаде — 36. В прыжках с трамплина мы знаем примеры, когда выступают до седых волос. Ты какую-то возрастную планку себе поставил?
— Скажу, что 36 — это нормальный возраст для прыжков, это уже осознанный период в нашем виде спорта. Конечно, не молодой, но и не старый. Если у тебя здоровье в порядке, скоростно-силовые качества в норме, ты не боишься прыгать, то что тебя может останавливать в этом возрасте? Ничего. Можно прыгать и прыгать.
— То есть на следующую Олимпиаду у тебя настрой сохраняется?
— Да. А дальше уже так далеко загадывать не станем. Сориентируемся по факту, будет ли мотивация, желание, здоровье. Но на следующую четырехлетку я готов.
— На прошлой Олимпиаде вы взяли командное серебро. Тогда многие говорили, что прыгнули выше головы и что на золото рассчитывать нереально. Что у тебя сейчас в глобальных спортивных целях?
— Личная медаль Олимпиады. В Пекине после первой попытки я шел четвертым и был уверен, что залечу в тройку. Может, меня эта уверенность и подвела. Но этот опыт у меня остался навсегда. В подобной ситуации я уже не допущу такой ошибки. Хочу ее исправить на Олимпийских играх.
Михаил Кузнецов
