Деян Станкович приучил к безумным шоу. Увидев новость об очередном срыве на флеш-интервью, я не удивился. Наверное, серб снова завелся на ровном месте — то ли из-за нервов, то ли то ли из-за желания испортить отношения вообще со всеми ради увольнения и неустойки. Когда посмотрел видео, мнение изменилось.
Для тех, кто не в курсе: Станкович дал стандартный комментарий по игре, а, пока переводчик озвучивал, с нейтральной мимикой смотрел куда-то вдаль. Дальше репортер «Матч ТВ» Адам Ахмадов спросил: «В концовке вы выкрикивали судье “стыд”… Расскажите, что…» Тренер — снова без агрессии — ответил: «Я сказал “привет” Богосавацу. Не знаю, о чем вы говорите».
После единственного вопроса Ахмадов закончил интервью — и начался огонь.
Предупрежу: я никогда не работал корреспондентом на бровке и, возможно, не совсем понимаю специфику послематчевого общения. Но за 10+ лет в медиа сделал сотни интервью — от 10-минутных до 5-часовых. К тому же видел много флеш-интервью на разных языках.
Насмотренность позволяет сказать: агрессия Станковича взялась не на ровном месте. Да, более сдержанный тренер оставил бы возмущение в себе, поэтому винить в конфликте только репортера нельзя.
Но все же Адам Ахмадов поспособствовал конфликту — вероятно, невольно. И вот как именно:
1. Задал только один вопрос.
Даже интервью в перерыве состоит из двух-трех, хотя игроки только что отбегали 45 минут. Отпускать так быстро тренера — тем более тренера «Спартака» и тем более после нуля вопросов по матчу — странно.
Как минимум можно было спросить про выбор вратаря (Помазун отлично сыграл в Кубке, а Максименко не выручает в чемпионате), про замену в перерыве автора голевой передачи Ливая, про 25 нарушений (у хозяев в полтора раза меньше), про карточки перед дерби (четверо игроков были под угрозой дисквалификации), про эмоции от гола Мелкадзе (до игры Деян говорил, что не понял отмены красной карточки, которую нападающий получил в матче против «Балтики», а в итоге именно Мелкадзе отклеился от защитников и вколотил головой, после чего серб начал спорить с рефери).
2. Задал острый вопрос без прелюдий.
Золотое правило интервью: начинать большой разговор с легких вопросов — чтобы собеседник расслабился и почувствовал доверие. Хлесткие вопросы вставляют в середину или ближе к концу. В случае с коротким общением правило не меняется: идем по нарастающей.
Я сам задаю жесткие вопросы, это важнейшая часть работы. Поговорить про выкрики судье стоило — нельзя игнорировать такую деталь. Но спрашивать в лоб, не расположив тренера к себе и не уточнив хотя бы пару нюансов по игре, — огромный риск.
3. Полез в словесную перепалку.
После матчей тренеры бывают эмоциональными: хамят, говорят, что ваше мнение никого не интересует. Молчать в ответ на бестактность — странно: журналисты не обслуга, а полноценные участники индустрии. Но дерзить — еще хуже, потому что агрессия в ответ на грубость рождает большую грубость.
Когда Станкович завелся («А, у вас больше нет вопросов? Только такой вопрос — про рефери? Зачем вы провоцируете меня? Почему не спрашиваете о футболе? По какой схеме мы играли, кого заменили?») логично было все-таки задать вопросы по игре или объяснить, почему они не были заданы. Например, чтобы скорее отпустить тренера на пресс-конференцию, где их озвучат другие журналисты.
Времени подобрать удачную формулировку было вагон: Станкович отвечал на понятном английском, а переводчик несколько секунд озвучивал слова шефа. Вместо этого репортер перебил («Вы закончили? Вы закончили? Большое спасибо»), а затем окончательно обрубил надежду на мирный исход («Я ничего не хочу. Я вас благодарю за интервью»), хотя шанс погасить конфликт был.
***
После интервью Адам Ахмадов рассказал, что перед ним извинились трое сотрудников «Спартака», а затем произнес: «Все эти годы я старался не провоцировать ни тренеров, ни футболистов. Боялся, что если в мой адрес кто‑то что‑то скажет, я не сдержусь».
Желаю Адаму Ахмадову сдерживаться — и профессиональных удач.
Автор: Александр Головин
