Завтра сборная России сыграет в Волгограде товарищеский матч с командой Кубы. Национальный вид спорта на Кубе — бейсбол, или «пелота», как его здесь называют. Практически любой житель Кубы умеет в него играть, поэтому неудивительно, что присутствие кубинских военных во время войны в Анголе в 1975 году американские лётчики вычислили по «бриллиантам» — такую форму имеет бейсбольное поле.
Такое поклонение жителей Острова Свободы «игре империалистов» совершенно не понимал и презирал знаменитый революционер Эрнесто Че Гевара, правая рука Фиделя Кастро.
В родной для команданте Аргентине футбол возведён в культ, сам Че в детстве играл на любительском уровне. Неудивительно, что в 1961 году Свин, как называли Че за полное отсутствие гигиены (мылся прямо в рубашке, не стирал вещи), на отжатой у американских владельцев сахарной плантации Центральная Макарена приказал возвести футбольное поле. Не смутило революционера, что для этого пришлось вырубить великолепный сад из манго, авокадо и маммеев. Однако кубинцы не поддержали пыл команданте — никто из местных жителей не пришёл пинать мяч, и поле заросло сорняками и покрылось рытвинами.
В детстве подхватил астму из-за неосторожности матери
В детстве Гевара — «Че» к нему прилипло уже на Кубе, где это означает что-то вроде «Эй!» — был очень хилым, мама его всячески закаляла и однажды перестаралась. Она повела парня на реку, в тот день вода оказалась очень холодной, к тому же дул сильный ветер. Эрнесто начал сильно кашлять, и врачи поставили неутешительный диагноз — астматический бронхит. Эта болезнь наложила отпечаток на всю жизнь мальчика, который после приступов проявлял чрезмерную агрессию и неадекватно себя вёл. К примеру, в школе ел мел, мог выпить чернила, а перед учителями корчил из себя тореадора.
К третьему классу Гевара чуть окреп, приступы стали не такими частыми, и ему разрешили заниматься спортом. Парня записали в школьную футбольную команду «Альта-Грасия». Эрнестино мечтал играть в атаке и забивать, но с астмой у него был один путь — в ворота. Если футболист чувствовал, что его накрывает приступ, то возле штанги всегда лежал ингалятор. Также он много времени проводил в бассейне, а в старших классах влюбился в настольный теннис и даже выиграл чемпионат Росарио, в котором много лет спустя родится другая легенда Аргентины — Лионель Месси.
В 17 лет врачи выявили у парня сердечную аритмию и рекомендовали воздержаться от нагрузок. Какой там! «Мне всё равно, пусть даже сердце разорвётся — я не буду сидеть на месте!» — полыхнул Че и попёрся на просмотр в регбийную команду «Эстудиантес». Тренер рассмеялся при виде тщедушного юноши и предупредил, что после первого же столкновения его придётся собирать по кусочкам. Отказ ещё больше мотивировал Гевару, он тренировался самостоятельно и за полгода заметно подтянул физику. На этот раз ему дали шанс и позволили сыграть — игрок покорил сумасшедшим настроем, отличным броском, яростью и даже жестокостью.
Став студентом медицинского факультета в Буэнос-Айресе, Че подписал профессиональный контракт с регбийным клубом «Сан Исидро». Выступал преимущественно за молодёжную команду, но основным игроком так и не стал. «Несмотря на субтильность, он был очень хорош в совершении захватов, — хвалил спортсмена его близкий друг Альберто Гранадо. — Я много читал о его жизни на Кубе и уверен, что многое в тактике партизанских войн, которые он вёл, Че позаимствовал из регби».
В Бразилии Че Гевара тренировал и играл за команду полицейского участка
Несмотря на предостережения врачей и мольбы родителей бросить профессиональный спорт, Гевара играл в регби до 23 лет. Закончил после того, как однажды забыл, в какое место на краю поля положил ингалятор, весь посинел и чуть не умер во время приступа. Тогда он решил попробовать себя в спортивной журналистике — основал журнал про регби «Захват» — вышло 11 номеров. В своих колонках Гевара громил власть — упрекал, в том, что дети из рабочих кварталов не имеют шансов попасть в регбийную спортшколу.
По роду журналистской деятельности Че объездил всю Аргентину, и в тот момент его увлекла романтика дальних путешествий. В 1952 году он с другом Гранадо отправился в турне по Южной Америке. Они побывали в Перу и намеревались заглянуть в Колумбию, в частности, чтобы насладиться игрой знаменитого аргентинского футболиста Альфредо Ди Стефано, выступавшего за «Мильонарис». Однако, спускаясь на плоту по Амазонке, путешественники заблудились, «завернули» в Бразилию, где были арестованы.
«От больших проблем нас спасло то, что мы стали футбольными тренерами, — писал Че Гевара в книге “Дневник мотоциклиста”. — Начальник полицейского участка с уважением относился к аргентинской тренерской школе и поручил нам подготовить команду его подразделения к матчам чемпионата района». Осознав безнадёжно слабый уровень подготовки подопечных, Эрнесто и Альберто стали играющими тренерами — будущий революционер, как в детстве, встал в ворота. В одном из матчей он поймал мяч, быстро ввёл его в игру, пробежал всё поле и положил чудо-гол метким ударом под перекладину.
Че и его команда вышли в финал, где проиграли лишь по пенальти — аргентинец взял в послематчевой серии один удар с «точки», а его соперник — три. В награду Эрнесто и Альберто получили два билета на самолёт в Колумбию, где остановились в Боготе у старого знакомого Че, аргентинского журналиста Хулиана Кордовы. Спустя несколько дней влиятельный Хулиан организовал для приятелей встречу с Ди Стефано в ресторане. Будущий футболист «Реала» спросил у Гевары, за какой клуб он болеет, и Эрнесто гордо ответил: «Никакой. Но раз я парень из Росарио, то симпатизирую “Росарио Сентраль”.
Команданте на высоком уровне играл в шахматы, в 1965-м сразился с Фишером
За пару лет до участия в кубинской революции 1959 года Геваре ещё раз довелось поработать в роли спортивного журналиста. Тогда Че укрывался в Мексике от преследований гватемальского диктатора Кастильо Армаса и откликнулся на предложение аргентинского агентства Latina освещать Панамериканские игры — 1955.
Обозревателю пообещали $ 4 тыс., и за время проведения игр Гевара практически не спал, занимаясь, помимо репортажей, ещё и фотографиями — снимал, проявлял, отправлял, а также успевал брать интервью у спортсменов. Аргентинец был собой доволен, но получил лишь половину гонорара из-за финансовых проблем Latina.
Вскоре Че устроился врачом-дерматологом в Мехико. Одним из пациентов оказался кубинец, предложивший сыграть в шахматы. Эрнесто обрадовался, и во время игры знакомый рассказал о подготовке экспедиции на Кубу с целью свержения режима диктатора Батисты. В 1959-м Че оказался на Острове Свободы, стал участником революции и занял в правительстве Кастро пост министра промышленности.
Эксперимент с футболом на Кубе провалился, поэтому Че переключился на шахматы. Впервые он заинтересовался ими в 1939 году, когда в Буэнос-Айрес приехал третий чемпион мира кубинец Хосе Рауль Капабланка. Будущий команданте запоем читал шахматную литературу — в его библиотеке было около 500 книг, посвящённых этой игре. «Дорогая, сегодня не буду ночевать дома, пошёл на свидание», — так иронично Че извещал свою жену Алейду о предстоящей ночи за шахматным столом.
После победы революционеров на Кубе Эрнесто учредил в этой стране Мемориал Капабланки и приглашал на остров известных советских шахматных гениев — Бориса Спасского, Виктора Корчного и Михаила Таля. В 1965-м Гевара сыграл по телексу с Робертом Фишером, после того как Государственный департамент США запретил американцу ехать на Кубу.
Уровень команданте в шахматах был настолько высок, что однажды он сыграл вничью с польско-аргентинским гроссмейстером Мигелем Найдорфом. «Знаете, мне не нравится быть министром. Я бы лучше играл в шахматы», — приводит высказывание Че один из лучших игроков Чехословакии Людек Пахман в книге «Мат в Праге: Мемуары гроссмейстера Гевары».
