Нападающий «Акрона» Артем Дзюба дал большое интервью «Матч ТВ», в котором вспомнил полную историю ухода из «Локомотива», поделился планами на будущее, высказался о российских комментаторах, призвал Валерия Карпина повзрослеть. Рассказываем самое главное.
О разговоре с Черчесовым и Тедеевым перед переходом в «Акрон»
«Да, я в этой истории первым делом Саламычу набрал. У осетин же старших уважают, они горцы, между собой все равно общаются. Я говорю: “Вы можете узнать, как вообще Заур Эдуардович (Тедеев — главный тренер “Акрона”. — Прим. “СЭ”) к этому относится?” Потому что, помимо всего, очень важно идти к тренеру. Одно дело, когда хочет кто-то из руководителей, а тренер, например, против.
Мне очень понравилось, что когда я спросил Заура Эдуардовича: «Вы же понимаете, что у каждого тренера есть любимчики?», тот ответил: «Да, такое есть, но это не должно быть сильно видно». Нравишься — не нравишься: от этого никуда не уйти. Ты можешь быть сильнее как футболист, но часто у тренеров так, что он ставит того, кто ему приятнее. Не знаю, как это работает. Я всегда говорил, что это неправильно, это же не модельный бизнес. Я не должен нравиться тренеру… Поэтому Саламыч ему позвонил, они переговорили между собой. Мы пообщались с Эдуардовичем — и все получилось. Я все понял, Саламыч тоже сказал: «Он все прекрасно понимает, осознает. Он очень хороший тренер, сильный, классный». А я, говорит, вообще гениальный! И все, Саламыч меня разорвал этим".
О том, готов ли был завершить карьеру, когда находился без клуба в конце трансферного окна
"А что мне еще оставалось? Не знаю, захотел бы я в итоге или нет [идти учиться на тренера]. Пауза оказалась уж слишком большая. Я безумно рад тому, как все получилось. Были разные варианты, а вывело в итоге на то, что должно быть. Я сейчас много читаю, особенно литературу, связанную с Богом. На самом деле, есть ситуации, где Господь направляет. Ты думаешь, что вообще полный пипец… За что?! Как так?! А Бог тебя раз — и выводит.
Казалось бы, и по деньгам, и по другим вещам есть сомнения. Но ты приходишь именно в нужное место, где тебе действительно рады, где тебе комфортно, и ты можешь себя проявить и помочь другим, прежде всего. У меня это вторая такая команда, где я зрелый футболист среди молодых, и мне нужно прям маневрировать. То есть я уже не просто футболист, который пришел, потренировался, чуть кого-то «подубил» — и пошел. Сейчас на кого-то прикрикнешь, кого-то, наоборот, надо поддержать. Надо разговаривать, потому что все ребята разные.
Иногда сидишь с кем-то в бане после тренировки на восстановлении и слышишь: «Представляешь, я тебя на чемпионате мира видел, будучи маленьким, а сейчас с тобой в одной команде». И в этот момент ты такой: «Блин, а реально». Стараюсь на равных с ними. Иногда забываешься, потому что типа молодой, всего 36 лет. Но надо помнить, что должен быть для них примером.
Был ли я готов к завершению карьеры в тот момент? Мне хочется думать, что да. Но судя по моему организму — нет. Я, наверное, обманывал сам себя, то есть просто готовился к этому. Оставались сутки [до закрытия трансферного окна]".
О слухах про Саудовскую Аравию
«Готов ли я был рассматривать иностранные варианты? Не был готов. Мне хватило Турции, честно. Более обманчивой нации я не видел в жизни. Я все-таки человек уже не в том возрасте и все сделал для того, чтобы после чемпионата мира уехать в Англию. Столько авторизаций сделал — в жизни столько сочинений не писал! Кому только не расписывался — от Зингаревича до Агузарова. Мне стучат и говорят: “Там тебя уже Пеллегрини и “Вест Хэм” ждут, уже все”. Я говорю: “Давайте любой [вариант]”. Отвечают: “Тебе нужно подойти к Дюкову”. Пошел к президенту РФС Дюкову, тот отпустил. “Тебе нужно подойти к Семаку”. Подошел к Семаку. Он: “Да, конечно”. Подписывал эти авторизации, бегал. Уехал в итоге, ага. В “Адану” (смеется).
Поэтому зарубежные варианты не рассматривал. В Саудовскую Аравию в 36 лет? Я же не Криштиану Роналду. Хотя раз Митрович поехал, я мог еще попылить. Кстати, Митровича я высоко оцениваю, очень крутой нападающий. Мы с уважением друг к другу относимся».
Об агентах
"Пусть на меня обижаются, не любят, ненавидят, но я говорил и буду говорить: все агенты в российском футболе — зло. Они не нужны. На каком-то этапе — возможно. Но в целом это большущее зло. Особенно сейчас, просто беспредел! Творят все, что хотят. Засовывают в какие-то группировки. Сейчас футбольное ремесло — кто лучше, кто хуже — вообще упало. Есть свои и есть не свои. Удобные и неудобные. Вот и все.
Когда была Лига чемпионов и были какие-то цели, все равно кто-то юлил, понятно. Очень выгодно делать грязные вещи, заводить футболистов — такое было всегда. Но все равно спрашивали про Лигу чемпионов, Лигу Европы, куда обязательно надо попасть. Плюс на уровне еврокубков сразу понятно, где слабые. Как говорится, где тонко, там и рвется.
Сейчас мы находимся в определенном вакууме. За чемпионство борются максимум три команды, все остальное — это просто басни и рассказы. Условно, как «Спартак» каждый раз «борется за чемпионство», так и про «Акрон» можно кричать: мы тоже за чемпионство боремся! С вами наравне! Но это борется «Зенит», который действительно фаворит. И «Краснодар», они молодцы. Плюс «Динамо». По большому счету, все. А остальные чем занимаются? Мне непонятно.
Такие большие клубы, как «Спартак», ЦСКА (они в меньшей степени, потому что не такой большой бюджет), должны быть в этой гонке. «Локомотив» сейчас действительно молодцы, у них хотя бы есть какой-то курс, опять же с определенными нюансами, но вектор на молодых — это прикольно. Все остальные команды — главное не вылететь. Это кошмар на самом деле.
Поэтому сейчас творится полный беспредел: агенты засовывают игроков, никто за этим не наблюдает. Посмотрите фильм «Джерри Магуайер» с Томом Крузом. Агент — это член твоей семьи, твой старший брат, крестный отец, который только твои вещи будет решать".
О договоренности со Слуцким
«Мы совершенно точно договорились, что как только я карьеру заканчиваю, то иду к нему в тренерский штаб. Это 100%. Я считаю его нашим мэтром. Он один из тех, у которых я хочу учиться и, прежде чем становиться самому тренером, надо немножко повариться. Если он останется в Китае, поеду ли я в “Шанхай”? Я очень надеюсь, что к этому времени он вернется (смеется). Потому что не хочу туда ехать в целом. Но если так будет надо, почему нет? Не могу сказать, что точно не поеду».
О будущей карьере главного тренера
"Я — точно главный тренер. Вот точно! В этом и хорош Слуцкий — ты можешь с ним дискутировать, спорить. Сейчас Вася Березуцкий, по словам Викторовича, скакнул вообще неимоверно, из очень заурядного тренера очень прибавляет. Я считаю, что это очень круто, когда у тебя в штабе не банда подхалимов, а люди, которые смотрят на все по-своему, под другим углом. В спорах рождается истина.
А то все привыкли, что тебе говорят, какой ты гений. Мы 0:3 горим, но нет — это у соперника клоуны. Этот путь не про меня. Как тренер я хочу, чтобы у меня в штабе были люди, которые будут высказывать свое мнение. Если я ошибаюсь — а мы все ошибаемся — мне не надо говорить: да ты гений.
Мотивационные речи, разговоры с ребятами наедине, буду зажигать их сердца. И плюс, я думаю, буду великолепен с журналистами, где стану рассказывать басни. Если мы еще побеждать при этом будем — вообще король. Главное — выигрывать. Как Конор Макгрегор. Пока он выигрывал — был король. Как только проиграл — клоун, скотина, смешной. Буду таким".
О своей главной задаче прямо сейчас
"Еще раз: она переместилась. Я не лукавлю, потому что, если сейчас побью все рекорды и мы вылетим, — это плохая тема. Мы должны остаться вне зоны вылета и стыков. Задача номер один — команде быть как можно выше. Задача номер два и задача номер три — забить голы и отдать голевые передачи. Чтобы обогнать и Лоськова, и Кержакова.
Расстроюсь ли я, если рекордов не случится? Катастрофы не будет точно. Уж как священник начинаю разговаривать — на все воля Божия. Как должно быть, так оно и произойдет. Но все равно я тот человек, который постарается сделать все. Что бы ни было предначертано судьбой, иногда, считаю, люди могут немножко двигать этот вектор и сами где-то что-то завоевывать. На Бога надейся, а сам не плошай. Я приложу все усилия, все свое мастерство и навыки, чтобы это случилось. А как произойдет, мне неведомо".
О вызове в сборную России
«Мне, конечно, хотелось бы, чтобы вызвали хотя бы на одну-две игры и дали шанс заковырять любой гол. И желательно против более-менее нормальной сборной. Не Сирии, не Брунея, не Соломоновых островов, не Мадагаскара, где Алекс, Глория, Мелман (герои одноименного мультфильма — Прим. “СЭ”). Наши могут организовать и с ними игру, где в полузащите будут четыре пингвина во главе со Шкипером. Не хотелось бы всего этого.
Понятно, что немногие с нами сейчас хотят играть. Но если правильно работу проводить, если все организовать и подойти профессионально, то можно договариваться играть не с Кубой, когда люди приезжают и бегут в «Спортмастер» бутсы покупать, потому что босиком приехали. И не с Брунеем, где говорят: сейчас у нас все в отпуске, соберем с посольства чудаков, охранников и так далее.
Мы что хотим, до смешного доводить? Мы должны себя уважать до какой-то степени! Давайте с Белоруссией договоримся. Неужели не с кем играть? Пусть даже Белоруссия второй состав привезет. Может быть действительно интересной темой, завязанной на благотворительности и сборах в матчах, — сыграть с иностранцами из РПЛ, это тоже нормально. Нельзя делать абы как. Мол, сейчас у нас ничего нет, давайте бросим, грубо говоря, кость народу. Неужели Головину интересно приезжать и играть против Брунея, где люди в сандалиях?
Поехал бы я на матч с Брунеем? Я не в том положении, чтобы сейчас выпендриваться. Наверное, поехал бы. Забил бы им — наверное, был бы счастлив, но не до такой степени. Для меня вызов в сборную — это действительно огромная честь. Когда меня спрашивают, по чему ты больше всего скучаешь в футболе, отвечаю: по гимну своей страны. Когда весь стадион поет и мурашки по телу, ты просто закрываешь глаза и наслаждаешься моментом. Ты играешь от сердца, со страстью, ты ради этого в сборной.
При этом мне немножко не нравится лицемерие по поводу Глушенкова. Макс — единственный, кто сказал то, о чем думает большинство. Только все боятся сказать. Вот и все. Его спросили — он сказал. Это крутая мужская позиция. Вы можете его любить, можете не любить, но он сказал то, что думает. Когда у него уточнили, а поедет ли он в сборную, он сказал: конечно, поеду, это же сборная. Мы должны это разграничивать. Патриотизм и идиотизм — это немножко разные вещи".
О Карпине
"Валерий Георгиевич [Карпин], пора взрослеть (смеется). Не знаю, были же попытки, но что-то там не получилось. На самом деле, это уже ни для кого не секрет: если бы мы играли стыковые с Польшей, думаю, он меня вызвал бы, будь я жив-здоров. У нас уже была такая договоренность, несмотря на все.
В Ростове-на-Дону я (после матча РПЛ «Ростов» — «Акрон» — Прим. «СЭ») сказал в сердцах, на радостях, но по большому счету уже давно все забыто, если честно. Не знаю, как у Валерия Георгиевича, но у меня вообще никаких обид. Какие-то амбиции во время игры — конечно же, доказать лишний раз. Я правда стараюсь взрослеть, какие-то вещи отпускаю. Может быть, по-другому он не мог поступить в той или иной ситуации. Может, я был неприятен и задел чем-то или еще что. Ну, не вызывает — и ладно. Ни на кого уже давно зла не держу — ни на Карпина, ни на Семака, ни на Галактионова".
О словах Карпина про комментаторов
"Да, я его полностью поддерживаю. Они только сейчас пришли в себя немножко, после того, как их пуканы взорвались. Сейчас эти господа вообще умрут.
Я не видел и не слышал тот подкаст, но — как мне объяснили люди — [Карпин] сказал, что должен быть эксперт рядом с комментатором. А комментатор должен говорить все, что происходит на футбольном поле, и не давать оценку тому или иному эпизоду. Ну, 100%, да. К сожалению, не слышат, у них какая-то своя каста комментаторов, которые считают, что им никто не вправе ничего говорить.
Вот Слуцкий пришел не из их цеха и выиграл две или три статуэтки лучшего комментатора страны (получил одну статуэтку — 23 декабря 2023 года Слуцкий и Роман Гутцайт стали лауреатами премии «Голос спорта» в номинации «Лучший репортаж» — Прим. «СЭ»). Ребят, ну это повод задуматься на секундочку. Это раз.
Во-вторых, как они могут сделать суждение? Вот я вызвал сантехника домой, либо какая-то девушка или шеф-повар делает блюдо — и я такой: ну как ты готовишь, ну что ты делаешь? Какие-то сопли! Давайте представим, что человек слепой. Вот он слушает футбол. Я пару раз с друзьями сделал эксперимент: говорю, закрываем глаза и слушаем, что говорят. Три-четыре минуты мы продержались! Вообще выпали. История из отеля, рассказы какие-то… А что на футбольном поле происходит-то?
Что такое мэтры-комментаторы? «Серхио Рамос принял мяч, отдает на Пепе», «Пепе отдает налево Марсело», «Марсело отдает Кроосу», «Кроос разворачивается, делает диагональ на Родри», «Родри врывается, подача, Мбаппе выигрывает верх — гол в левый угол!» Вот, это — да. А у нас? «Вчера встретил Серегу в ресторане, и вот хит-история…», «А вот зачем он здесь отдал налево? Тут надо было бить!» Да откуда он знает?! Если ты в жизни не играл, откуда ты знаешь, что делать?
Это реально абсурд, что они говорят. «Здесь надо пробить, а здесь не надо». «Здесь надо принять». Вы даже две минуты не продержитесь. Зачем вы это говорите? Почему? Генич где-то произнес: «Говорил, давал суждения и буду продолжать». Мы так вообще в никуда идем…
Каждый должен заниматься своим делом. Мы же не лезем к ним, не подсказываем, мол, перестаньте. Это говорит Карпин, это говорит Смолов, сейчас говорю я — и таких очень много. Любого футболиста спроси, мы все плюемся от их суждений. «Как здесь не забить?» Ну это же вообще! Да ты в жизни вообще не попадешь. Ты тут даже не добежал бы никогда. Как ты можешь судить? «Нет, ну такое надо забивать». Да? Ну вот я сейчас выставлю всех и буду им давать такую передачу. Кто по мячу попадет, того буду подбрасывать и говорить: «Ах, ты же моя умничка». По мячу попадет, по мячу, а не в ворота!
Но это же правда: то, что они говорят, это ненормально. Вот я — футболист, я слежу за другими футболистами, и ты по бегу, по подходу к мячу понимаешь, кто и где это вообще. То есть у каждого игрока свой стиль бега, свой удар. Если ты профессиональный комментатор — вот хоть убейте, — нужно это понимать. Хорошо, даже если ты не понимаешь этого, ты же понимаешь, что правый защитник играет здесь, а левый защитник — здесь, да?
Но им вообще все равно! Чудак на левом фланге, а они фамилию правого защитника говорят и уже думают, что он нападающий. Ну это просто абсурд. Со Слуцким надо об этом поговорить обязательно. Вот Викторыч им скажет — и Костичек сразу замолчит, потому что уважает Слуцкого и знает, что Слуцкий его в личной беседе просто уничтожит фактами. Это правда, и все это знают.
Они даже не узнают по походке. Пока 17 повторов не наведут, они кричат: «Ударил Дзюба! Дзюба!» Уже 20 повторов, к нему зашел оператор, подсрачника дал, говорит: «Да не Дзюба!» Наводят камеру: «Ах, да… это был Лончар». И таких моментов очень много. Вы должны как-то профессионально к этому относиться. А если что-то им скажешь, то все: фыркают. Каста какая-то, нельзя их трогать. Они и судьи — две неприкосновенные касты".
О своих альтер-эго
«Я себя вижу Бэтменом и Суперменом. Могу что угодно видеть, но это только мои фантазии. Да-да, и Веномом. Часто с ним разговариваю, кстати. И все, что плохое иногда говорю — это Веном внутри меня разговаривает. А так я вообще ангел».
О прощальном матче
«Я очень горд, что являюсь воспитанником “Спартака”. С другой стороны — лучшее время провел в “Зените”. Поэтому, на самом деле, трудно сказать».
О «Спартаке»
«В глубине души все равно с детства люблю “Спартак”. И, к моему огромному сожалению, вообще все, что заложил в клуб Старостин — дух народной команды, гладиатора — все похерили. И меня это очень сильно расстраивает. До сих пор.
Если вы чего-то хотите добиться, просто зовете Черчесова с Ромащенко — и вот у вас тренер с одним из сильнейших штабов, которые сделают все и будут бороться за медали. Но в «Спартаке» этого не делают. Мне кажется, внутри клуба люди сами, к сожалению, ничего не хотят. Хотя в глубине души я все равно очень люблю этот клуб, уважаю за историю, за легенд".
О Соболеве
«Он недавно позвонил мне как старшему товарищу, мы с ним где-то полчаса проговорили. Рядом присутствовал один мой друг, и он был очень удивлен, что я ему так по-взрослому без подколок все спокойно объяснил. На самом деле это Соболев сам попросил меня пообщаться по-нормальному, без шуток. Правда, сам в конце пробросил, типа: “Не балуйся там с руками”. И трубку сразу положил, чтобы не услышать мой ответный панч».
О приходе в «Локо»
«Уже не секрет, что у меня был пункт в контракте: если восьмое место займем (а я знал, что мы займем), то у меня будет небольшой бонус. Они в тот момент там шептали: “Чего?! Какое восьмое? Нам бы в лучшем случае напрямую не вылететь, а в худшем — в стыки попасть бы”. То есть настолько была команда убита. Они сидели и прямо боялись — Ульянов и Галактионов.
Они постоянно разговаривали, хотели убрать Ненахова и Тикнизяна. Я не скрываю, это правда. Они могут сейчас все что угодно говорить, но Тикнизян и Ненахов всю правду прекрасно знают. И я прям сразу сказал, чтобы не смели их трогать, потому что это одни из тех, с которыми я сразу сдружился. Ведь это наши пацаны, бойцы, люди, которым не безразличен клуб, они не умеют проигрывать и не хотят. Когда я приехал, то был в шоке, в каком же они порядке. В итоге не стали никого трогать. Я сказал, что раздевалку беру на себя, а все остальное — ваши нюансы. Но все, что происходит в команде, я вам в лицо говорю, и вы мне. Все в лицо".
О старте второго сезона в «Локо»
«Начался новый сезон, Галактионов хотел сразу казаться Гвардиолой. Сейчас, мол, поставлю игру, тики-така. Чего это мы били на Дзюбу? Будем здесь рисовать, играть, туда-сюда. И все это пошло, в принципе, кувырками, всё как-то не очень. Тем более, чуть перегрузили нас, я в этом уверен. Но всё равно мы держались, всё было нормально, какие-то ситуации происходили, но всё равно мы говорили лицо в лицо, все хорошо».
О Леонченко
"Знаете, Владимир Леонченко меня ненавидит от слова совсем еще со времен, когда был профсоюз футболистов. Там я не поддержал его, Александр Зотов появился с другим профсоюзом. И мы, все футболисты, поддержали Зотова, потому что это было справедливо.
Леонченко — злопамятный человек. В лицо, конечно же, он никогда бы не посмел мне ничего сказать. Но он все время строил козни. Потому что мы продлились на следующий год с максимальным потолком зарплаты. Потому что я пришел на 50% от потолка, а с нового сезона у меня был максимум, как у Димы Баринова. И мне нужно было, как вы знаете, набрать 10 очков по системе «гол+пас», чтобы продлить еще на год.
И вот тут опять же я нарвался на тему, что нельзя такие вещи ставить в контракт. Потому что я был уверен, что наберу их в один присест. Не удалось в связи с тем, что мы плохо почему-то стали играть. Мы начали меняться, тяжело прям этот период нам дался. Но все равно сражались, бились. И был «звонок» со «Спартаком», когда мы сыграли 1:1, и начали писать, что у нас с Пиняевым драка была".
О «драке» с Пиняевым
"Был просто разговор на повышенных тонах, потому что… Ну какая у нас могла быть драка? Это вообще не совместимо, это была бы не драка.
Но я бы никогда в жизни не посмел бы Серегу тронуть, потому что я его очень уважаю, люблю, он большой талант и вообще очень приятный парень. И он бы никогда не посмел бы на меня руку поднять. Просто Пиняй там раз пять ударил за ярус, там люди уже не могли в VIP-ложе расслабиться, все стекла бронированные поставили, потому что Серега все перебил. Я говорю: «Ну ты можешь щекой как-нибудь ударить?» Просто какой-то такой диалог. Он говорит: «А че, а че?» В общем, поругались там и всё.
И в этот момент произошел очень смешной момент, который уже кто-то выдал. Леонченко забежал в раздевалку, начал орать — и это многие слышали — типа какого хрена ты его ставишь? Почему ты его не меняешь? Он же так сейчас нам наберет свои очки, мы автоматически его продлим! Ты че, говорит, с ума сошел?".
О ключевом матче за все время в «Локо»
«Ключевой момент был с ЦСКА. Когда мы вышли с Тикнизяном на замену при счете 3:1 в нашу пользу, а стало 3:3. И повесили на нас все в кулуарах. После этого Валеру Климова убрали с формулировкой: “Не справился с Дзюбой”. И добавили, что он, мол, сливал состав Дзюбе. Просто вдумайтесь!».
О скандальном уходе Климова
"По мнению руководства, Климов сливал состав футболисту своей же команды. Вы же понимаете, что в четверг и среду все футболисты команды, задействованные в стандартных положениях, когда угловые или штрафные наигрываются, понимают, кто играет, весь состав. Всегда! За два дня до игры все знают, кто играет, а кто — нет. Но Валера, оказывается, сливал состав мне каким-то образом. И не справился со мной.
На что Слуцкий очень смешно пошутил: «Вы что там, боролись? Ты его победил, что ли?». Просто Климова выгнали у него за спиной. Он подходил к Галактионову, говорит: «Все хорошо?». А они же близкие друзья были. Ближе, чем даже со мной сейчас, хотя мы с Климовым играли вместе. И Валера не успел доехать до дома, как ему позвонил Ульянов и сказал, что сотрудничество закончено. Просто чтобы вы понимали, насколько это прям позорище! В лицо даже не сказали. Вот это стыдно.
А, да, самое страшное, что об этом команде даже не объявили. Как будто человека и не было. Просто был, а потом исчез".
О Галактионове
"Понимаете, Михаил Михайлович очень хороший, мне кажется, человек в целом. Но, к сожалению, он немножко, как сказать-то правильно… трусливенький, слабоватый в плане того, что он очень мнительный. Слушает, читает все комментарии. Все, что напишут даже на заборе, он читает, это ему очень важно. Он хочет казаться для всех хорошим, таким сильным. А он очень нерешительный.
Да, он может и жестко сказать, хороший тренер, у него есть определенная харизма. Я его, честно говоря, даже не виню. Блин, ну вот он такой, какой он есть. Так обстоятельства сложились, что его прогнули".
О сорванном уходе Галактионова
«Михаил Михайлович после Кубка хотел уйти. Когда “Уралу” проиграли, а я был травмирован как раз. Он же уже объявил, но потом испугался. Потому что ему позвонил Нагорных и сказал, мол, ты подводишь нас. Они же все Осинькина хотели завести, это ни для кого не секрет. И Галактионов такой: “Ой, всё, остаюсь”.
О группировках в «Локо»
"Там есть две группировки: чертановские и измайловские. Чертановские рулят там, но измайловские стараются держаться. И сейчас, если вы посмотрите, играют только первые ребята, а другие, в том числе игроки агента Клюева (я с ним не знаком), постепенно отодвигаются. Морозов, Карпукас, Тикнизян, Ненахов… Играют все те, кто удобен политике партии.
Обратите внимание. Воробьев играет все матчи, хотя сейчас Сулейманов даже получше него смотрится. И никто не задает тот же вопрос, который задавали, когда я там играл: «Почему Сулейманов не играет». Но ведь Сулик сейчас на 20 минут выходит. Как Ненахов? Как Тикнизяна загнобили? А это ребята, у которых есть свое мнение.
И хоть про наше интервью они толком не знали, но я знаю от ста тысяч источников, что происходит в команде. То, что они сейчас идут так классно, это супер. Молодая команда, классная. Но я знаю, что в команде творятся ужасные вещи. Они разделены на 3−4 группировки, там не очень хорошая атмосфера. Просто этого никто не скажет".
О показательном эпизоде с Галактионовым
«Перед Нижним Новгородом он меня подзывает перед тренировкой — это, вот вам крест, истинная правда — и говорит, дословно: “Как себя чувствуешь?” Я говорю: “Нормально, готов, если нужен буду”. “Слушай, — продолжает. — Сейчас пока схема с ложной девяткой, нападающий Глушенков. Ты смотри, если хочешь, можешь вообще не ехать, оставайся здесь”.
Честно, я такого не слышал, нигде… Чего?! Он добавил: «Слушай, ну что тебе ехать туда лишний раз? Ты смотри сам: хочешь езжай, хочешь не езжай». Это нормально? Я такой говорю: «Как это? Давайте, говорю, так, Михаил Михайлович: вы говорите, что мне не надо ехать, и я с удовольствием не поеду. Я уже понял по вашим фразам, что играть не планируюсь. Вы мне лично говорите, что не надо ехать?». «Нет, — отвечает. — Я тебе такое не говорил». Тогда я поеду с командой играть, потому что нахожусь в команде, в коллективе, я сделаю все возможное, чтобы помогать команде, в раздевалке или еще что-то. Но я с командой.
Что делает он? Я иду тренироваться, а он — к Ульянову и Леонченко. Уникальные персонажи. Галактионов мне все время говорил, что, мол, все против, а я один за тебя. Он чморил всегда Ульянова и Леонченко, а эти два персонажа мне Михаила Михайловича сдавали. Уникальное трио! Они думали, что я вообще дебил, что ли? Ну, возможно, до сих пор так и думают… После этого интервью Дзюба будет просто любимейшей фигурой.
В общем, Галактионов идет к ним, и потом мы узнаем (точнее, Леня Гольдман узнает), о чем они говорили, дословно. Это проверенные источники. Мы же не идиоты, тоже знаем много кого из клуба, и эти люди тоже не в восторге друг от друга. Там идиллия такая… И Галактионов говорит: «Сейчас вызвал Дзюбу. И ему просто в лоб сказал, что он не в форме, что играть у меня он не будет, пока формы нет». И типа я всё понял, принял. Представляешь? Представляешь масштаб?".
О паразитах в «Локо» и еще раз о Леонченко с Галактионовым
«Я безумно полюбил “Локомотив”, безумно. Крутые пацаны, со многими дружу и по сей день общаюсь.
Просто есть три-четыре скотины. Паразиты даже, а не скотины. Паразиты, которые убивают, им нужно свое что-то провести. Галактионов к ним, правда, не относится. Лёвина не уважаю. Леонченко — это пародия, человек, который разрушает вокруг себя всё и не любит, прежде всего, себя. Ни один человек про Леонченко ничего хорошего не сказал, я таких раньше вообще не встречал. Я готов им об этом на любой передаче, в любом эфире сказать. Но они, конечно, никогда на это не пойдут.
Галактионов на самом деле, в глубине души, мне кажется, хороший, нормальный человек, честно. Просто оказался слаб в этой ситуации. Вот клянусь, вообще никаких обид на него нет".
О болезненном уходе из «Локо»
«Болезненном для кого? Для меня? Тогда он максимально испуганно-тихий для них. Потому что, как говорится, у них рыльце-то было в пушку. Как они себя вели при моем приходе и как вели себя, уже когда постепенно избавлялись от меня, — это совершенно разные ситуации. В принципе, для меня это был шок и удивление. Очередное такое разочарование».
О том, почему люди — дебилы
«Было смешно, когда чувствуешь себя хорошо и хочешь хотя бы 20−25 минут, а тебя даже на разминку не отправляют. Это обидно. “Он потерял мотивацию”. Да, потерял мотивацию… Как потерять мотивацию, если мне нужно было три очка набрать, чтобы продлить контракт на год еще в Москве с такой большой зарплатой? Как я могу потерять мотивацию? Ну, люди — дебилы».
О «сыночке» Батракове
«Сейчас Батраков забил все, что возможно и невозможно, отдал — мое уважение ему. Молодцы. Прежде всего, он и команда. Но подождите, пока закончатся голы Батракова. А они закончатся. Как у Беллингема в “Реале”. Тот дал отрезок, все кричали: “Сейчас он Криштиану Роналду побьет”. В тот момент я думал: ну все, остановите эту землю — я выскочу. И Беллингем пропал, сколько там игр не забивал?
В один момент сдуется всё, хочешь этого или не хочешь. Я надеюсь, что ошибаюсь. Но как показывает практика, все равно вдолгую под нападающими не может быть результативность такая сумасшедшая. Батраков аномально сейчас круто идет. И это очень классно. Желаю ему, чтобы сейчас 30 забил и 30 отдал. Я в первых рядах [желающих], потому что это наш пацан. Я вдвойне счастлив, он этого заслуживает. Когда он пришел, я его звал «Сыночек, сыночек». Он мне: «Папа, папа». Мы смеялись, потому что у меня сын больше, чем он. И Батраков красавец, реально".
О Семаке
«Семак все сделал так, чтобы я не продлил контракт. Я все равно мог продлить, в два раза понизить зарплату. Но я же прекрасно понимал, что тогда продаюсь за деньги, условно — за два миллиона евро сижу в запасе и, как Саня Ерохин: либо кубковый боец, либо на 5−7 минут в добавленное [время]. Как это, знаешь, табличку поднимают на 90-й, вот оно! Дзюба-тайм начинается, разойдись, бразильеро, я иду. Оп-оп… ой, не успел, что ж ты будешь делать…».
О том, почему не пожал руку Семаку
«На месяц я просто исчез с его радаров. Семак не только со мной так. Он нам с Оздоевым даже слова не сказал. Разве это конфликт? А потом, когда он идет и тянет руку: “Артем, Артем!” Я просто повернулся и сказал: “Не надо мне тянуть руку, я не хочу с вами здороваться, не хочу вообще с вами как-то соприкасаться. Все, до свидания”. Это не конфликт».
О «Зените»
«Я же ничего против “Зенита” не говорю. Хоть раз что-то сказал? Единственное: что “Зенит” из Санкт-Петербурга превратился в Рио-де-Жанейро. Я соврал? Нет. Россияне же вообще там не солируют, они по праздникам играют».
Об отношениях с тренерами
«По большому счету, с кем у меня конфликт был? Луческу — любовь, Виллаш-Боаш — любовь, Божович — любовь, Черчесов — любовь, Слуцкий — любовь, Тедеев — любовь, Непомнящий — любовь. То есть у меня с двадцатью тренерами великолепные отношения, с тремя-четырьмя — не очень. Да и с Семаком первые два-три года мы вообще были вот так: я всегда был за него, за все его идеи. И он это знал».
О принципиальной твари
«Если я закончу карьеру, и так получится, что судьба меня выведет на какие-то места, там, не знаю, в РФС, например, ох, тогда берегитесь. Вот такой принципиальной твари вы в жизни не видели».
О «Золотом мяче»
«Первый, кто должен был получить “Золотой мяч”, — это Дани Карвахаль. Смотри: “Реал” все выиграл, Испания все выиграла. Он — первый, кто должен был получить награду. Родри — на втором месте, это 100%. А Винисиус — за какие заслуги? Чемпионат мира провалил. Кубок Америки — тоже. Так за что? В “Реале” они все в порядке.
И я более того скажу, Родриго намного сильнее Винисиуса именно как футболист. Просто бразилец — это пиар-машина. Как он себя ведет, как жестикулирует, как бьет по ногам и еще что-то там рассказывает. Он меня максимально раздражает.
Я безумно рад, что в споре за «Золотой мяч» победил футбол. И когда все бразильцы кричат, что у Винисиуса украли награду, я говорю: «Успокойтесь, попейте чайку и заткнитесь».
